Но мы должны вернуться к нашему посланию. Существовало много претензий на новый свет, на более ясные взгляды. Говорили, что христианство было очень хорошим в своем первоначальном виде, но что оно выросло и появился новый свет, идущий гораздо дальше той сумрачной истины.

Личность нашего Господа, истинное проявление самой божественной жизни, рассеяла все эти гордые притязания, это возвеличивание человеческого разума, находящегося под влиянием диавола, который не может не затемнять истины и ведет разум людей обратно во тьму, из которой они сами вышли.

Апостол Иоанн говорит о том, что было от начала (то есть о христианстве в Личности Христа), о том, что они слышали, что видели своими глазами, что рассмат ривали, что осязали своими руками о Слове жизни. Ибо была явлена сама жизнь. Та жизнь, которая была у Отца, явилась ученикам. Могло ли быть что-либо еще более совершенное, более прекрасное, имеющее развитие более чудесное в глазах Божьих, чем Сам Христос, чем та жизнь, которая была с Отцом и явилась во всем своем совершенстве в Личности Сына? Как только Личность Сына станет предметом нашей веры, мы почувствуем то совершенство, которое было от начала.

Ведь Личность Сына, вечная жизнь, явленная во плоти, и является рассматриваемой нами темой данного послания.

Следовательно, благодать проявляется здесь в том, что имеет отношение к жизни, тогда как Павел представляет это в связи с оправданием. Закон обещал жизнь за послушание, но жизнь явилась в Личности Иисуса, во всем ее божественном совершенстве, в ее человеческих проявлениях. О, как драгоценна истинна, что эта жизнь, которая была с Отцом, которая была в Иисусе, теперь дана нам! В какие отношения она ставит нас с Отцом и Самим Сыном силою Святого Духа! Именно это и демонстрирует нам здесь Дух. И заметьте, что все здесь от благодати. Далее отметим, что Он испытывает всякие претензии на дружеское отношение с Богом, являя присущий Богу характер, - характер, который Он никогда не изменит. Но прежде, чем приступить к этому, Он представляет Самого Спасителя и тем самым предлагает общение с Отцом и Сыном без сомнений и без какого-либо изменения. Это и есть наше положение и наша вечная радость.

Апостол видел ту жизнь, осязая ее своими руками, и он писал другим, объявляя это, чтобы и они имели общение с Ним, узнав жизнь, которая явилась таким образом {Эта жизнь была явлена. Поэтому нам не надо больше искать ее, идя за ней ощупью во тьме, исследуя наугад неясности или сомнения наших сердец, чтобы найти ее, трудиться бесплодно под бременем закона, чтобы получить ее. Мы созерцаем ее, она открылась в Иисусе Христе. Каждый, имеющий Христа, обладает ею}. Итак, поскольку этой жизнью являлся Сын, ее нельзя было познать, не зная Сына, то есть Того, Кем Он был, не вникнув в Его помыслы. Его чувства, - иначе Его нельзя узнать по-настоящему. Только так они могли иметь общение с Ним - с Сыном. Как замечательно - вникать в помыслы и чувства Сына Божьего, сошедшего с небес благодати! И делать это через общение с Ним, иными словами, не только знать их, но и разделять эти чувства и мысли с Ним. В результате это и есть жизнь.

Нельзя иметь общение с Сыном, не имея общения с Отцом. Видевший Сына видел и Отца, а следовательно всякий, имеющий общение с Сыном, имеет общение и с Отцом, ибо их мысли и чувства совпадают. Сын пребывает в Отце, а Отец в Нем. Поэтому мы имеем общение с Отцом. И это действительно так, когда мы смотрим на это в другом плане. Мы знаем, что Отец имеет полную радость в Сыне. Теперь Он, открыв нам Сына, дает и нам возрадоваться в Нем, какими бы ничтожными мы ни были. Я знаю, что когда радуюсь и восхищаюсь Иисусом, Его покорностью, Его любовью к Своему Отцу, к нам, Его чистым оком и чистым преданным сердцем, я испытываю те же самые чувства, что и Сам Отец, в моей голове те же мысли, что и у Него. Радуясь Иисусу теперь, как и Отец, я имею общение с Отцом. Поэтому я пребываю с Сыном и познаю Отца. Все это, с той или иной точки зрения, следует из Личности Сына. В этом мы имеем полную радость. Что может быть больше для нас, чем Отец и Сын? Что даст более полное счастье, чем единство мыслей, чувств и радостей с Отцом и Сыном, чем общение с Ними, чем возможность черпать полную радость из этого? И если кажется трудным поверить в это, то давайте помнить, что, действительно, не может быть иначе, ибо в жизни Христа Святой Дух является источником моих мыслей, чувств, моего общения, и Святой Дух не может внушить иных мыслей, чем те, которые принадлежат Отцу и Сыну. Они едины по своей природе. Назвать их восхитительными мыслями - это нечто само собой разумеющееся и только делает их еще более ценными. Сказать, что они смутны и часто искажены, в то время, как Отец и Сын божественно совершенны, значит, говоря по правде, заявить, что и Отец и Сын есть Бог, что Они божественны, а мы - жалкие создания. Этого никто не отрицает. Но если благословенный Дух будет источником мысли, люди будут мыслить подобно Ему.

Таково наше положение христиан здесь на земле через познание Сына Божьего, как говорит апостол Иаков: "И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна".

Но Он, Который был жизнью и явился от Отца, принес нам знание о Боге {Мы обнаруживаем, что, когда в послании Иоанна говорится о благодати к нам, автор говорит об Отце и Сыне, когда же речь идет о природе Божьей или о нашей ответственности, он говорит "Бог". Иоан.3 и 1 Иоан.4 могли быть исключением, но не являются таковым. Речь идет о Боге, как таковом, а не о личной деятельности и отношениях в благодати}. Апостол услышал из уст Иисуса о природе Бога. Это знание - бесценный дар, который, однако, испытывает душу. И это тоже апостол объявляет верующим, как бы от лица Господа. Именно от Него они узнали, что Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы. Что касается Христа, то Он говорил, что знал и свидетельствовал о том, что Он видел. Никто не был на небесах, кроме Него, Который спустился с небес. Никто не видел Бога. Единородный, сущий в недре Отчем, Он явил Его. Никто не видел Отца, кроме Него, Который был от Бога: Он видел Отца. Поэтому Он мог благодаря Своему совершенному знанию открыть Его {Каждый, видевший Его, видел Отца, однако здесь апостол говорит о сообщении информации о Нем, об открытии Его природы}. Теперь Бог был светом, совершенной чистотой, Который в то же время указывает на все, что чисто и что совсем не таково. Чтобы иметь общение со светом, нужно самому быть светом, иметь природу, присущую ему, и быть подготовленным к тому, чтобы раскрыться в совершенном свете. Свет может быть связан только с тем, что исходит от него. Если что-то еще примешивается к нему, то свет перестает быть светом. Он совершенен по своей природе, так что исключает все инородное ему.

Поэтому, "если мы говорим, что имеем общение с Ним, а ходим во тьме, то мы лжем и не поступаем по истине", и наша жизнь становится сплошной ложью.

Но если мы ходим во свете, как и Он во свете, то мы (верующие) общаемся друг с другом, а кровь Иисуса Христа очищает нас от всякого греха. Это есть великие принципы, великие особенности положения христиан. Мы находимся перед лицом Божьим, и нет уже завесы между Им и нами. Это реальное обстоятельство, вопрос жизни и хождения. Это не одно и то же, что хождение согласно свету, это хождение во свете. Иначе говоря, это хождение пред очами Бога, освещенное полным откровением сущности Бога. Это не значит, что в нас нет греха, но, ходя во свете, мы имеем волю и сознание, освещенные светом Божьим, и то, что не отвечает этому свету, подлежит осуждению. Мы живем и действуем в сущности с ощущением, что Бог постоянно присутствует с нами и что мы знаем Его. Таким образом, мы ходим во свете. Нравственный принцип нашей воли - Сам Бог, Бог познанный. Мысли, оказывающие влияние на душу, исходят от Него и сформированы на основании Его откровения. Апостол всегда выражает это в абстрактной форме, поэтому он заявляет: "...он не может грешить, потому что рожден от Бога", и это утверждает нравственный принцип такой жизни, это - ее сущность, это - истина, так как человек рожден от Бога. Мы не можем иметь никакого другого критерия, и любой другой оказался бы ложным. Увы, мы, как из этого следует, не всегда отвечаем ему, но мы не отвечаем этому критерию, если не пребываем в таком состоянии, мы не ходим согласно той природе, которая заложена в нас Богом. Мы не находимся в том истинном состоянии, которое соответствует той природе.

Более того, ходя во свете, подобно как Он во Свете, верующие имеют общение друг с другом. Этот мир эгоистичен. Плоть, страсти ищут вознаграждения себе, однако, если я хожу во свете, эгоизму там нет места. Я могу наслаждаться светом, и все, что я ищу в нем, я ищу в общении с другими, и потому нет места зависти и ревности. Если другой и обладает плотскими страстями, то я лишен их. Во свете мы вместе обладаем тем, что Он дает нам, и мы радуемся этому еще больше, когда делимся этим друг с другом. А это является пробным камнем для всего плотского. Поскольку мы находимся во свете, то радуемся общению со всеми, кто пребывает в нем. Апостол Иоанн, как мы уже говорили, утверждает это в обобщенной и категорической форме. Это самый верный способ узнать саму суть дела. Все остальное только вопрос осуществления.

В-третьих, Кровью Иисуса Христа, Сына Его, мы очищаемся от всякого греха.

Ходить во свете, подобно как Бог в нем, иметь общение друг с другом и быть очищенным от греха кровью - вот три основные момента, характеризующие положение христианина. Мы чувствуем потребность в последнем. Ходя во свете, подобно как Бог во свете, имея (да будет благословен Бог!) совершенное откровение о Нем Самом, данное нам природой, которая знает Его, имея таким образом возможность увидеть Его духовно, подобно тому, как глаз создан, чтобы оценить свет (ибо и мы разделяем божественную природу), мы не можем сказать, что не имеем греха. Сам свет возразил бы нам. Но мы можем сказать, что Кровь Иисуса Христа совершенно очищает нас от всякого греха {Не сказано "очистила" или "очистит". Это указывает не на время, а на действенность крови. Я точно так же мог бы сказать, что какое-то лекарство исцеляет лихорадку. Это говорит об действенности}.

Через Духа мы вместе радуемся свету, это общая радость наших сердец перед Богом, и это приятно Ему, это является свидетельством нашего общего участия в божественной природе, что также является любовью. И наша совесть не является тому помехой, поскольку мы знаем цену крови. Мы не ощущаем греха на себе перед Богом, хотя знаем, что он есть в нас, но мы ощущаем, что очищены от него кровью. Однако тот же самый свет, который показывает нам это, предостерегает нас (если мы в нем находимся) от заявления, что мы вообще не имеем греха. Мы обманываем самих себя, если говорим так, и истины нет в нас, ибо если бы истина была в нас, если бы то откровение божественной природы, какое есть свет, откровение Христа - нашей жизни, было бы в нас, то грех, пребывающий в нас, был бы осужден самим светом. И если он не осужден, то этого света - истины, открывающей все таким, какое оно есть, нет в нас.

Если, с одной стороны, мы уже совершили какой-то грех и, будучи осуждены светом, исповедовались в грехе (таким образом, что нет больше своеволия и гордыня сломлена в нас), "то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды". Если мы говорим, что мы не согрешили {Говоря о грехе, апостол говорит в настоящем времени "мы говорим"; когда же он говорит о согрешении, то употребляет прошедшее время. Он не основывается на том, что мы и дальше собираемся грешить. Сомнения вызывает то, говорит ли он о первом обращении к Господу или же о последующих грехах. На это я отвечу: он говорит в абстрактном и абсолютном смысле: исповедь приносит прощение через благодать. Если речь идет о нашем первом обращении к Богу, то это прощение, это сказано в полном и абсолютном смысле. Я прощен Богом, и он больше не помнит о моих грехах. Если речь идет о последующем грехе, то честная душа всегда признает грехи, и тогда это прощение рассматривается как управление Божье и настоящее положение, как связь моей души с Ним. Но апостол Иоанн, как и везде, говорит независимо от чего-либо, он говорит в принципе} (как общая истина), то это свидетельствует не только о том, что в нас нет истины, но и о том, что мы представляем Бога лживым и что слова Его нет в нас, ибо Он утверждает, что все согрешили. Существует три момента: мы лжем; истины нет в нас; мы представляем Бога лживым. Речь идет о том общении с Богом во свете, которое в практической повседневной христианской жизни, неотделимо связывает прощение и настоящее ощущение его посредством веры и чистоты сердца.

Таким образом, мы видим положение христианина (стих 7) и три момента, которые тремя разными путями противоречат истине - общению с Богом в жизни.

Апостол писал о том, что имеет отношение к общению с Отцом и Сыном, чтобы радость христиан могла быть совершенной.

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА - ИНДЕКС БИБЛИИ И ПОИСК