Удаление Иеговы из Иерусалима.

1-3. Застав при выходе из храма, в восточных воротах его, совещание, на котором начальники в самоуверенной надежде на укрепленность города хотят отважиться на битву с халдеями. 4-13. Бог предрекает через пророка, что запятнанный кровью Иерусалим попадет в руки врага, который на границе Израиля произведет строгий суд над изменниками. 14-21. Напротив пленники, на которых в Иерусалиме смотрят с презрением, могут надеяться на лучшее будущее, если только они искренне обратятся к Богу; таким образом здесь указывается в той же драматической форме суда Божия над Иерусалимом новая, уже третья причина его падения (первая - осквернение храма идолопоклонством, вторая - нечестие: IX:9), причина ближайшая - безрассудная попытка властей к сопротивлению халдеям. 22-25. После этого предсказания слава Господня продолжает свой путь и видение оканчивается.

1. “И поднял меня дух и привел”, как в XLIII:5 ср. III:14; VIII:3, а не как везде раньше в этом видении просто “привел” (и без подлежащего: VIII:7, 14, 16), может быть, по дальности в трудности ходьбы вслед за славой Господней, особенно для визионерного состояния… - “К восточным воротам дома Господня, которые обращены к востоку”. Последняя, по-видимому, лишняя прибавка, может быть, хочет сказать, что эти ворота были последними в храме и ничто не загораживало отсюда восходящего солнца; совещавшиеся здесь князья, в одинаковом с солнцепоклонниками количестве, подобно последним обращены были к востоку. - “У (букв.: “в”) входа в ворота”: под сводом, образуемым толстой стеной, в которой устроены были ворота. На востоке у ворот производятся судебные разбирательства и виновные тут же подвергаются наказанию. В настоящем случае у восточных ворот происходило очевидно заседание начальников; что оно происходило не у городских ворот, а у храмовых, это несомненно указывает на фактическое существование тогда такой практики, ср. Иер XXVI:10; эту практику Иезекииль, кажется, хочет вывести в XLIV:2-3. - “Двадцать пять человек”. Если из них о двоих, названных по именам, сказано, что они были князья народа, то это должно быть приложено и к остальным, как показывает уже участие их в столь важном государственном совещании. Едва ли это лишь круглое число (не сказано: “около”, как в VIII:16 и здесь у LXX); вероятно, в действительности существовало тогда коллегиальное учреждение из такого числа членов. Может быть, оно состояло из 12 начальников колен и 12 царских чиновников или военных властей с военачальником во главе по 1 Пар XXVI (Кейль); другие, основываясь на раввинском предании, видят в них начальников 24 кварталов города с князем из царской фамилии. Во всяком случае эти 25 мужей являются представителями всего гражданского управления Израиля, как упомянутые в VIII:16 двадцать пять священников представителями религиозного управления. Между ними двое, как там один, оказались известными пророку и конечно также его сопленникам, и он узнал их в лице. Второй из них Фалтия упоминается должно быть из-за рассказанного в ст. 13 случая - внезапного поражения его Богом, а первый Иезания - упоминается, может быть потому, что чем-либо выдвинулся в пору войны или просто как тезка Иезании VIII:11 (но не тожественный с ним, как показывает отчество). Самые имена и отчества этих двух князей народа знаменательны 1) тем, что в три из них входит имя Иеговы, обьяснение чего см. VIII:11; 2) что дают мысль о надежде на Бога, которую питали тогдашние иудеи без раскаяния в грехах (Генгстеиберг): “Иезания Азуров” - “Бог слышит, сын беззаботности”, “Фалтия Ванеев” - “Бог поспешествует, сын Божия созидания”. Так как по IX гл. все нечестивое население Иерусалима истреблено, а по X гл. и самый город сожжен, то появление здесь 25 начальников, которые рассуждают о спасении города от взятия его халдеями, считают несообразностью, которую относят к литературной неосмотрительности Иезекииля. Но при этом упреке Иезекиилю забывают, что видения не считаются с законами пространства и времени, потому что эти законы не имеют силы в мире сверхчувственном, в которые проникают видения.

2. “Он (добавка рус. пер.; в слав. добавка: “Господь”) сказал мне”. Без подлежащего; см. обьясн. II:1. - “Беззаконие”, слав. точнее: “суетная”. - “Худой совет”. В чем он заключается, показывает след. стих. В совете человеческом постановляется прямо противоположное тому, что постановлено уже в совете Божием.

3. “Еще не близко”, т. е. падение Иудеи. - “Будем строить домы”, осада кончится благополучно. Может быть, намеренное злоупотребление советом Иеремии пленникам в XXIX:15. Темное евр. выражение впрочем допускает не один лишь этот перевод: слав.: “не в нове ли соградишася домове”, т. е. после первой осады Навуходоносора Иерусалим вновь обстроился и починился, тоже будет и после второй. - “Он (город) котел, а мы мясо”. Как ни тяжело в огне осады, но крепкие стены города защитят нас от смерти так же хорошо, как стенки котла предохраняют мясо от горения.

4. “Изреки на них пророчество, пророчествуй”. В евр. буквальное повторение, как и в слав.: “прорцы на ня, прорцы”, ср. XXXVII:9, - для указания силы и духовного напряжения, с которыми пророк теперь должен пророчествовать.

5. “И нисшел на меня Дух Господень”, хотя пророк уже находится в состоянии вдохновения - в экстазе; настолько, следовательно, отлично обыкновенное вдохновение от экстатического: первое сообщает особенную остроту уму, второе - духовному восприятию и ощущению. - “Дом Израилев”. потому что 25 князей представляли его собою. - “И что вам на ум приходит”. Планы измены и сопротивления Навуходоносору держались первоначально в тайне.

6. Разумеется смертная казнь, случаи которой, судя по значению, которое Иезекииль придает этому, должно быть были оч. часты; ср. VII:23; IX:9 и особенно XXII:6, 12-13.

7. Указав вину народных правителей, пророк угрозу им начинает с иронического приложения употребляемого им сравнения города с котлом: прочно и надежно в Иерусалиме лежат только невинно убитые, которые как бы не захотят иметь подле себя и после смерти своих убийц и последние должны будут покинуть Иерусалим; для какой ужасной цели, говорит ст. 6-10. ср. XXIV:6 и д. “Господь Бог” в греч. правильнее просто “Господь”: торжественность здесь не более требуется, чем в ст. 5, где просто: “Господь”.

8-9. Надо, чтобы они своею кровью заплатили за невинно пролитую кровь.

И вот Господь предает их в самые руки врагов. Стены города не защитят от халдейского меча. Отложившись от Вавилона и вступив в союз с Египтом, народные правители не устранят этим меча халдейского, а наоборот привлекут его на себя. Ср. Притч X:24.

10. “От меча падете”, где и как указывается дальше. - “На пределах Израилевых буду судить вас”; не только вне Иерусалима, но чуть не вне и самой страны. Разумеется суд Навуходоносора, который в этом случае, следовательно, по воззрению Божию, заступал место самого Бога, суд, произведенный им над вероломными иудеями в пограничной (см. объясн. VI:14) Ривле, где между прочих осуждены на смерть сыновья Седекии и он на ослепление. Слав. вместо “на пределах” - “на горах”, - очевидно, '????? вместо '?????. - Цель действий Иеговы всегда у Иезекииля одна - познание Его (ср. VI:7; VII:7).

11 стих связывает начало пророческой речи с концом, а 12 ст. прибавляет еще одно важное основание для гибели города, ср. ст. 18; VI:7. Во второй половине 12 ст. отрицание может быть подразумевается, как в Ис XI:12 по евр. т.; впрочем ср. Иез XX:32. Стихи не содержат ни одной новой мысли, почему LXX во время блаж. Иеронима не имели их; но повторение - особенность Иезекииля.

13. Угроза Божия тотчас оказывает действие, которым подтверждается верность всего предсказания. Несомненно в тот момент видения, когда пророк получил откровение 4-12 стихов (“когда я пророчествовал”), в Иерусалиме скоропостижно скончался упомянутый в 1 ст. Фалтия, может быть глава партии, враждебной истинными пророчествам. Пророк, конечно, способен был видеть эту смерть из Вавилонии с не меньшей ясностью, чем обладающие двойным зрением. Что должны были почувствовать пленники, которым Иезекииль пересказал свое видение (XI:25), когда впоследствии пришло к ним из Иерусалима известие о смерти Фалтии! Эта смерть поразила пророка не только естественной жалостью к умершему, но главным образом как грозное знамение того, что таким образом может быть истреблен и весь остаток Израиля, который Господь обещал сберечь еще через Иеремию: IV:27; V:10. “О” (ср. IX:8)по евр. междометье тяжелого вздоха “ахаг”, которое LXX, вероятно, прочли за два: “горе мне, люте мне”.

15. Бог исправляет ошибочное воззрение пророка, что Иерусалим - последнее, что осталось от Израиля: пророк забывает о своих братьях, единокровных (слав.: “мужи плена твоего”; в евр. слове “геула” для такого смысла нужно выпустить одну букву: “гола”), братьях (повторение от силы чувства), о всем доме Израилеве - рассеянном десятиколенном царстве, - о всех их в совокупности (пророчески намек на будущее соединение Иуды и Израиля; слав.: “скончася”, т. е. погиб по мнению иерусалимлян). По евр., здесь именительные самостоятельные: “а братья твои” и т. д. “ты забыл о них?” Пророк, упрекает его Бог, своею боязнью за остаток Израиля, сам того не замечая, становится на точку зрения гордых иерусалимлян, которые пленников не считают народом Божиим только потому, что они живут “вдали от Господа”, т. е. храма и не владеют св. землей: св. земля считалась чем-то не отделимым от Иеговы, как языческие земли от их богов: 1 Цар XXVI:19; 4 Цар XVII:23; Иер XLVIII:7; лишь в тяжелых обстоятельствах от этого взгляда освобождались: Иез VIII:12; ср. Иер XXIV. Приводимый у пророка взгляд очень характерен для дерзкой самонадеянности оставшихся в Палестине, которые смотрели на себя, как на исключительных наследников заветного обетования Аврааму в Быт XV:18.

16. “Земли” см. объясн. V:5. - “Буду для них некоторым святилищем”, слав. “во освящение мало” чем дальше от храма, тем для Иезекииля меньше святости; на этом принципе построено все его деление будущей св. земли между священниками, левитами, князьями и народом (гл. XLVIII). Правда, и в чужой стране Иегова остается Богом Израиля; но в нечистой (ср. IV:9 и д.) стране пленения Он не может чтиться полным культом, жертвами и т. п. Таким образом пророк не оспаривает по существу взгляда иерусалимлян на плен, как на тяжелое удаление от Иеговы, но обещает в следующем стихе скорое возвращение в св. землю; посему еврейский соединительный союз здесь точнее переведен в слав. “и”, чем в рус. “но”.

17. “Затем”: слав.: “сего ради”, см. объяснение ст. 16. - “Вас”. Речь с 3 л мн.ч. патетически переходит во 2 л.; но слав. “я”.

18. Речь переходит опять в 3 л., потому, между прочим, что предсказываемое относится более к следующему поколению, чем к современному. “По возвращении в св. землю, первым делом будет устранение всего того, что могли бы наносить ущерб чистоте страны, как будущей носительницы истинного богопочитания, т. е. устранение идолов и капищ; эта кропотливая заботливость о чистоте земли, которая здесь, как и в VI гл., представляется ответственною за совершающиеся в ней мерзости, характерна для Иезекиилевых идеалов чистоты и культа”; ср. ХХХIX:11-16 (Кречм.). После плена иудеи, действительно, безвозвратно отказались от идолопоклонства. Но далее уничтожения всяких следов идолопоклонства собственные силы возвратившихся не простираются: все остальное, т. е. внутреннее обновление, дело Иеговы ст. 19; но Кречмару тут говорит тяжелый опыт душеспасительной деятельности Иезекииля.

19. = XXXVI:26; ср. Втор.30:6; Иер _ХXIV_7; 32:39">Втор XXX:6; Иер ХXIV:7; XXXII:39. Сердце - седалище чувства, но вместе и волевых решений (XXXVIII:10) и в последнем отношении в сущности тожественно с духом. Все чувствование, мышление и поведение у евреев по возвращении из плена будет направлено к Иегове, а не к идолам. Но полное осуществление этого обетования стало возможно лишь в христианстве с его благодатным перерождением человека (2 Кор III:3). - “Сердце единое”. LXX: “новое”, читая вместо “ехад”, “один”, “ахер”, - “другой”, что более идет к контексту.

20 стих указывает, в чем выразится духовное обновление Израиля: в исполнении нравственных и обрядовых законов. “Постановления”, “уставы” - термины Моисеева законодательства; обьясн. см. V:6. Пророк Иезекииль здесь поднимается до высоты христианского взгляда на внутреннее отношение обновленного человеческого сердца к Богу, когда оно не может делать ничего другого, кроме добра, так как это лежит в самом его существе, как в существе природы лежит, чтобы сияло солнце, чтобы дерево приносило плоды. Хотя мысль о духовном перерождении человека могла быть навеяна на Иезекииля XXIV гл. Иеремии, но она получила у него большую отчетливость и раздельность.

21. Угроза относится едва ли к тем из возвратившихся в Иудею пленникам, которые не оставят идолопоклонства (ибо таковые по ходу предыдущих мыслей едва ли возможны), а скорее к оставшимся в Иерусалиме, чем речь возвращается к своему началу. Начало стиха в евр. не совсем гладко. 21b = IX:10; XVI:43.

22. Если предшествующая (ст. 21) угроза относится к иерусалимлянам, то она тотчас же и осуществляется через удаление Господа из города. Удаление славы Господней начинается, как и в X:19, поднятием крыльев у херувимов для полета или отделением от земли и движением колес.

23. Гора, которая на востоке от города, - Масличная, названная последним именем во 2 Цар XV:30; Зах XIV:4. Она 818 метров высоты и господствует над городом. По Захарии, с этой горы Бог произведет суд над нечестием и спасет свой народ. С нее вознесся Спасатель. По прямой линии на восток держит путь слава Господня: из святаго святых через порог храма, восточные ворота и восточную гору, не имея конечно надобности обходить ее. Эта гора составляла линию горизонта и, начиная от нее, пророк не мог уже следить за движением славы Господней, а только разве предполагать, что она пошла далее на восток, чтобы впоследствии оттуда же возвратиться в таинственный храм конца времен (Иез XLIII:2). Зачем остановилась на Елеонской горе слава Господня, об этом делают различные догадки. Елеонская гора лежала на крайней (восточной) периферии городского округа, как восточные ворота храма, у которых была предпоследняя остановка славы Господней, лежали на такой же периферии храма; а остановка здесь, как и там, славы Господней могла быть знаком тяжести для Господа расставания с своим вековым жилищем на Сионе. Это более вероятное предположение, чем то, по которому Бог с горы хотел смотреть на сожжение города (ход описания предполагает эту кару уже совершившеюся) или хотел остаться на ней до возвращения в новый храм (удаление в такую близость не могло быть столь сложным и торжественным); другие предполагают, что с этой горы слава Господня имела подняться на небо, а раввины говорят, что Шехина оставалась 3 месяца на горе, безуспешно призывая народ к раскаянию (Stanley, Palestine, р. 186).

24. Последним фактом экстаза является то, что пророк ощущает себя переносимым на свое действительное местопребывание. Не сказано, что это перенесение сопровождается таким же ощущением (держания за волосы и парения по воздуху), как перенесение в Иерусалим; напротив прибавка: “в видении, духом Божиим” указывает, кажется, на большую духовность ощущения. “Духом Божиим” - только здесь у Иезекииля; оно здесь несколько неожиданно: “дух… перенес меня… Духом Божиим”, и, если подлинно, должно быть имеет значение вообще силы Божией, непосредственного участия Божия в перенесении пророка.

25. Так как видение было рассчитано не для пророка лично (как отчасти I гл.), а для народа, то пророк пересказывает его переселенцам, т. е. ближайшим образом бывшим у него в момент видения их старейшинам (VIII:1), а через них или и помимо их и массе. “Все слова Господа”, т. е. все и виденное, а не слышанное только, т. е. напр., XI:4-21, как показывает и частое употребление евр. “давар” “слово” в значении “вещь”, и дальнейшее определение к “слова Господа, которые Он открыл”, слав. “показа” (не “сказал”).

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА - ИНДЕКС БИБЛИИ И ПОИСК