1. Поражение израильского отряда жителями Гая. 6. Глубокая скорбь Иисуса Навина и старейшин. 10. Божественное откровение израильскому вождю. 16. Открытие виновного посредством жребия. 19. Исповедание Ахана. 24. Наказание его.

1 Высокое чувство, которое выразилось в посвящении Господу Иерихона, не было столь всеобщим у израильского народа, чтобы не явилось ни одного исключения. Такое исключение оказалось в лице Ахана, который взял из заклятого, т. е. совершил святотатство. Это тяжкое преступление вменено было сынам израилевым, как составлявшим один народ Господень (Чис XI:29), одно общество (Лев X:6; Чис I:53), которое подлежало поэтому ответственности за проступки своих членов, почему должно было истреблять зло из среды себя (Втор XIII:5–17; XVII:7 и др.), если хотело избегнуть наказания от Бога. Поэтому библейский повествователь, намереваясь говорить о преступлении Ахана, начинает словами: «И сделали сыны израилевы преступление…», имея в виду указать не на участие народа в совершении преступления, а на виновность его пред Богом за грех одного из его членов. Слова (великое) (и взяли) внесены из греко-славянского перевода; первое не читается, впрочем, в Александрийском и других списках. Ахан: так назван этот потомок Иуды по еврейскому тексту а данном месте и в XXII:20; а в 1 Пар II:7 — Ахар. Эта неодинаковость начертания имени отразилась и в греческих списках, из которых в Ватиканском читается в данном месте кн. Иисуса Навина имя Ахар, в Александрийском и других списках Ахан. Первоначальным нужно признать это последнее, как указываемое одинаково в двух местах еврейским текстом; буква «р» явилась, вероятно, впоследствии под влиянием названия долины Ахор, в которой он побит был камнями. По родословию Ахан принадлежал к пятому поколению потомков Зары, сына Иуды (1 Пар II:7), но ввиду большого протяжения времени, отдаляющего патриарха Иуду от Ахана, можно думать, что это родословие неполное.

2–5 Преступление Ахана открыто было не тотчас после его совершения, а спустя некоторое время, в продолжение которого израильтян постигло неожиданное несчастье, служившее наказанием за его преступление. Оно сделалось известным не прежде постигшей израильское оружие неудачи для того, чтобы через это со всею ясностью открылась не только важность совершенного греха, но и необходимость неуклонного исполнения божественных заповедей для получения божественной помощи при завоевании Ханаана, без которой израильское оружие не могло иметь никакого успеха. Несчастие произошло при завоевании небольшого города Гая, находившегося в недалеком расстоянии от Иерихона, близ Беф-Авена, с восточной стороны Вефиля. Что после взятия Иерихона Иисус Навин направил свое оружие на ту часть ханаанской земли, в которой находился Гай и которая составляет срединную ее полосу, в этом справедливо усматривается [Cook. Commentary, II:4–5.] замечательный стратегически план, состоявший в том, чтобы, овладев этой полосой, разъединить южную и северную части страны и затем действовать против каждой из них отдельно. Известное положение Вефиля на месте нынешнего Бейтина, к северу от Иерусалима, делает известным и общее положение Гая. Исследователями библейской географии место этого города указывается к востоку от Бейтина, на холме около деревни Дейр Дюван, носящем в настоящее время название «Телль» («груда камней»), которое напоминает указанное в VIII:28 обращение Гая в вечные развалины [Tristram. Bible Places, 10. Другие указывают, впрочем, место Гая на вершине другого холма, находящегося также вблизи Бейтина и называемым Телль-ель-Гаджар (Keil. Iosua, 55).]. Какая местность разумеется под Беф-Авеном в XVIII:12, названным пустынею, остается неизвестным с точностью; предполагают, что местность, носившая это название, значившее «дом пустоты», т. е. «идолов», находилась так близко к Вефилю, что в последующее время ее названием стало заменяться название Вефиль («дом Божий»), как не соответствовавшее, по воззрению пророков (Ос IV:15; V:8), совершавшемуся в Вефиле идолослужению. Такая замена одного названия другим не даст, однако, права смотреть на название Беф-Авен как на внесенное в текст книги Иисуса Навина кем-либо в позднейшее время [Прот. М. Херасков. Обозрение исторических книг Ветхого Завета, 22.]. Неправильность такого предположения видна из того, что Беф-Авен назван в XVIII:12 при описании границы Вениаминова колена как совершенно определенная и известная местность; равно как в 1 Цар XIII:5 и XIV:23 он назван в таком же значении при описании войны Саула с филистимлянами. Несмотря на незначительность Гая, о чем предварительно осведомился Иисус Навин через особо посланных лиц, нападение совершенно не удалось; израильский отряд был отражен с потерей 36 человек и преследуем до Севарима, как назывались, вероятно, каменоломни на спуске с горы. В греко-славянском переводе словам до Севарима соответствуют дондеже сокрушиша (sunetriyan), что показывает, что еврейское слово «Севарим» читали иначе и принимали за форму «шавар» — «ломать, разбивать». Неточность этого перевода признана была уже в древнее время, как показывает один из греческих списков, в котором вместо приведенного греческого переводе на поле поставлено ewV Sebaremi — «до Севарима» (Field). У блаж. Иеронима равным образом читается ad Sabarin. Сердце народа растаяло и стало как вода — образное выражение, сходное с употребленными во II:11, но еще более сильное, указывающее на совершенный упадок духа, уподобляемый пролитой воде: как последняя пропадает, так и мужество исчезло из сердца народа.

6–9 Такое сильное уныние народа произвело не самое поражение, как незначительное по числу убитых, а оставление его Богом, лишение божественной помощи, которое он справедливо увидел в этом поражении. Поэтому Иисус Навин и народные старейшины, поверженные в крайнюю печаль и с обычными ее внешними знаками на одежде и на головах (Лев X:6; Чис XX:5) обратились к Господу: в Скинии Собрания они пали лицом своим на землю пред Ковчегом Господним. Молитва Иисуса Навина служит выражением души потрясенной, теряющейся в недоумениях пред совершившимся печальным событием, терзаемой страхом за будущее, но души верующей, ревнующей о славе Божией, а потому смело и искренно выражающей свои тревожные мысли пред Богом. Только что испытанное поражение привело израильского вождя в такое уныние, что для него перестала быть ясной цель великих дел Божиих, совершившихся перед его глазами, и он оказывается в состоянии обратиться к Господу с вопросом, напоминающим жалобы прежнего поколения (Чис XIV:2, 3) о том, для чего Господь перевел народ через Иордан. Цель этого для него в то время сделалась столь неясной, что при размышлении о ней не исключается возможность предания израильтян в руки Аморреев, ввиду чего высказывается даже сожаление о том, что народ не остался за Иорданом. Выражая такие мрачные мысли, Иисус Навин чувствует, однако, всю их несообразность и, как бы в оправдание себя, говорит: О, Господи! что сказать мне после того, как Израиль обратил тыл врагам своим? Это поражение было так неожиданно и столь мало согласовалось с бывшим доселе, что невольно наводило на мрачные мысли и заставило страшиться за будущую судьбу народа. Страх так овладел душой молящегося, что ему представляются уже, как неизбежные, последствия поражения, состоящие в том, что, услышав об этом, хананеи и все жители этой земли окружат израильский народ и истребят его. Но это представление о следствиях поражения, при всей подавленности духа Иисуса Навина, не овладело всецело его душой, так как оно не согласовалось с великим именем Божиим, т. е. с Его божеским величием!.. Сознанием этого несоответствия, выраженным в виде вопроса, и заканчивается молитва: и что сделаешь имени Твоему великому, т. е. как, если истреблен будет израильский народ, сохранишь Ты от поношения со стороны других народов великое имя Твое, которое Ты показал в событиях израильской истории? На величие имени Божия указывал и Моисей в своих ходатайствах за народ (Чис XIV:15; Втор IX:28).

10–15 Божественный ответ на мольбу Иисуса Навина последовал ему непосредственно. Он начинается повелением ему, как неповинному в совершившемся, встать с земли, но вместе с тем и упреком, выразившимся в вопросе: для чего ты пал на лице твое? То есть почему овладел тобой такой страх, явились такие мрачные мысли? Разве это согласимо с твердой верой в божественные обетования? Затем в сильных выражениях, состоящих из подобных слов (согрешил, преступили, взяли…) с присоединением еврейской частицы (гам — даже), усиливающей значение слов, указывается на великое преступление, совершенное народом, как на причину постигшего его поражения, вместе с угрозою лишить народ божественной помощи, если он не истребит из среды своей заклятого, т. е. если то, что взято из посвященного Богу, не будет возвращено к своему назначению (VI:18). Ответ оканчивается повелением — встать, освятить народ (см. III:5) к утру следующего дня, объявить ему о совершенном кем то из его среды преступлении и о способе, посредством которого будет найден виновник этого. Ст. 14-й замечателен в том отношении, что в нем с особенной ясностью указан состав израильского народа, как состоявшего из колен, поколений, домов или родов и отдельных семейств; главами последних были «мужи» (по еврейскому тексту и греко-славянскому переводу: по мужем, вместо: по одному человеку). Где именно и как производилось расследование виновного в преступлении, в повествовании особо не указано. Но так как повелено было народу освятиться, а явление народа на место расследования выражено глаголом «приближаться» (по еврейскому тексту вместо подходите), употреблявшимся, хотя и не исключительно, о явлении пред Господом (Лев XVI:1), так как указание виновного принадлежало Самому Богу (укажет Господь), то на основании этого можно думать, что местом этого народного собрания служил двор Скинии. Соответствующий слову: укажет еврейский глагол «лакад» способствует определению и самого способа, посредством которого найден виновный. Дело здесь в том, что этот глагол в других местах ветхозаветных книг употребляется для обозначения указания, получаемого посредством жребия. Так, в 1 Цар XIV:42 Саул говорит: бросьте жребий между мною и Ионафаном… и (по буквальному переводу с еврейского) «указан (иллакед) Ионафан» (чему в русском переводе соответствует: Жребий пал на Ионафана. Этот же глагол употреблен при избрании Саула на царство в 1 Цар X:20, 21, где сказано и указано колено Вениаминово… и указано племя Матриево… Такое значение еврейского глагола, употребленного в данном месте кн. Иисуса Навина, делает весьма правдоподобным то представление, что, при разыскании виновного в святотатстве, употреблен был жребий, согласно с чем слова: укажет Господь (14) и переведены в Вульгате (sors invenerit =) «жребий покажет». При этом решение посредством жребия принималось за решение Божие (ср. Притч XVI:33). Само бросание жребия, нигде не указанное в священных книгах, состояло, вероятно, в том, что дощечки с надписями имен или предметов, подлежавших выбору или решению, или камешки различных цветов клались в ящик или полу (Притч XVI:33) и вынутая дощечка или камешек, согласно с наперед условленным значением, служили указанием положительного или отрицательного ответа. Виновному в святотатстве назначена самая тяжкая и позорная казнь через сожжение (ср. Лев XX:14), которое совершалось, однако, не над живым, а над умершим, как видно из Нав VII:25. Причина назначения этой казни указана в том, что совершивший это преступление сделал двойной грех: против Бога, дерзко нарушив Его заповеди о заклятом, как великой святыне Господней (Лев XXVII:28; Втор XIII:17), и вместе с тем нарушив завет с Богом (Исх XIX:8) и против своего народа, совершив среди него беззаконие, или — ближе к знамению употребленного здесь еврейского слова «невала» — «позорное дело», унижающее достоинство его, как народа Божия.

16–26 Обращение к указанному жребием виновнику преступления со словами сын мой свидетельствует о человеколюбии и кротости израильского вождя. Воздай славу Господу, как всеведущему, от которого не может укрыться никакая неправда. Эти слова, употреблявшиеся и во время Христа Спасителя (Ин IX:24), служили особым призывом от имени Божия высказать истину. Прекрасную Сеннаарскую одежду, т. е. сделанную в Сеннааре (Быт X:10), частнее — в Вавилонии (XI:2, 9), которая славилась искусством приготовлять разноцветные одежды. Двести сиклей серебра на наши деньги около 160 рублей [С. А. Булатова. Древнееврейские монеты. 1886 г., с. 140.]. Слиток золота весом в пятьдесят сиклей. Слову слиток в еврейском тексте соответствует «лешон», что значит «язык», как и переведено у 70-ти: glwssan, в славянской Библии — сосуд. У комментаторов разумеется большей частью украшение, домашний прибор или оружие в виде языка (у римлян длинный меч назывался «язычком»). 50 сиклей золота на наши деньги более 500 рублей [По исследованиям нумизматов (Брандиса, Шрадера и др.) золото в передней Азии в древние времена ценилось выше серебра в 13 1/3 раз. (Riehm, стр. 482, 1000, 1450). Следовательно, если серебряный сикль стоил 80 копеек, то золотой — 10 рублей 66 копеек, а 50 золотых сиклей — 533 рублей.].

25 Весь народ в лице, конечно, своих представителей участвовал в наказании Ахана, потому что своим преступлением он навлек гнев Господа на весь народ. По закону на израильском народе лежала обязанность истреблять зло из среды своей через наказание виновных (Лев XX:1; XXIV:16; Втор XVII:7 и др.). Что вместе с Аханом были побиты камнями его сыновья и дочери, особо не сказано в библейском тексте; но это справедливо выводится из того, что они приведены были на место казни со всем имуществом отца (ст. 24), и из того, что после слов побили его, т. е. Ахана, все израильтяне камнями непосредственно следует: и сожгли их огнем и наметали на них камни; здесь местоимение их вместо его в предшествующих им словах относится, очевидно, к названным прежде сыновьям и дочерям Ахана, которые, следовательно, также побиты были камнями и затем преданы сожжению. А основанием для наказания детей вместе с отцом, который, собственно, совершил преступление, при существовании закона о наказании только за свое преступление (Втор XXIV:16), служит то, что сыновья и дочери Ахана знали об этих похищенных из заклятого вещах, хранившихся в шатре, видели, когда отец зарывал их в землю. Это объяснение принадлежит древнехристианскому времени и высказано Прокопием Гасским. [Migne. Patrologia. S. gr. t. LXXXVII, p. 1017: touV de proshkontaV Acar wV suneiditaV apwlese — «и близких Ахара, как знавших, погубил».] У 70-ти по древнейшим спискам (Ватиканский, Александрийский и другие унциальные) последние слова 25-го стиха и сожгли их огнем и наметали на них камни не читались; в Гекзаплах Оригена греческий перевод этих слов отмечен астериском, указывающим на восполнение здесь греческого перевода; это дополнение, соответствующее еврейскому тексту, сохранилось в некоторых позднейших греческих списках, а из изданий — в Комплютенской Полиглотте, в которых читается: katekausan auta en puri kai eliqobohsan autouV enliqoiV [В Московской греческой Библии эти слова читаются, хотя в Александрийском списке их нет.] — «сожгли это в огне и побили их камнями». Этому дополненному чтению греческих стихов и следует славянский перевод с той особенностью, что «это» в нем заменено словом вся, что читается только в латинском переводе (et cuncta quae illius erant, igne consumpta sunt — «и все, что у него было, сожжено огнем»). Таким образом, несмотря на некоторые колебания в передаче данного места по спискам греческого перевода путем исправления последнего достигнуто согласие его с еврейским текстом.

26 Долина близ Галгала, в которой Ахан предан казни, от совершившегося в ней печального события, которое служило завершением тяжкого преступления (ст. 25), получила название Ахор, что значит «горе, беда». У пророков (Ос II:15; Ис LXV:10), в их предсказаниях о будущем спасении, эта долина горя преобразуется в место радости и изображается как место надежды и отдыха.

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА - ИНДЕКС БИБЛИИ И ПОИСК