Здесь пред нами раскрывается одна из важнейших частей книги Числа. В ней содержится очень назидательное и знаменательное постановление о принесении в жертву "рыжей телицы". В семи первых главах книги Левит мы находим полное изложение учения о жертве; и, однако, там вовсе не упоминается о принесении в жертву "рыжей телицы". Почему? О чем свидетельствует факт, что это чудное постановление описано исключительно только в этой книге, и о нем больше нигде нет речи? Мы полагаем, что этот факт дает нам новое и поразительное доказательство отличительного характера изучаемой нами книги. "Рыжая телица" представляет собою характерный прообраз жертвы в пустыне. Она была предусмотрена Богом при принесении жертвы во очищение от всякой нечистоты, встречавшейся на пути. Она прообразно изображает Христа как умилостивление за грехи, и Христа, отвечающего на все нужды, встречающиеся нам в наших странствованиях среди развращенного мира на пути в нашу небесную отчизну. Ввиду этого рисуемый здесь прообраз исполнен для нас назидания; он открывает нам одну из драгоценнейших истин. Дух Святой, изображающий нам этот прообраз, да поможет понять его значение и воспользоваться им на благо души нашей!

"И сказал Господь Моисею и Аарону, говоря: Вот устав закона, который заповедал Господь, говоря: скажи сынам Израилевым, пусть приведут тебе рыжую телицу без порока, у которой нет недостатка, и на которой не было ярма" (ст. 1-2).

Взирая взором веры на Господа Иисуса, мы видим в Нем не только Того, Личность Которого не имела ни пятна, ни порока, но и Того, Кто никогда не нес на Себе ига греха. Дух Святой всегда ревностно оберегает славу Христову, стараясь представить нашей душе все совершенство, все великолепие этой славы. Поэтому всякий образ, представляющий нам Христа, носит на себе отпечаток этого стремления Духа Святого. Рассматривая прообраз, изображенный "рыжею телицею", мы узнаем, что благословенный наш Спаситель не только по человеческому Своему естеству, был чист и непорочен; но что чистота и полное отсутствие соприкосновения с грехом отмечались и в Его рождении, и в Его семейных отношениях. Никогда иго беззакония не обременяло Его святого сердца. Говоря об "иге Своем" (Матф. 11,29). Он имел в виду иго беспрекословного повиновения во всем Отцу. Только это иго нес Он на Себе, и нес его от самых яслей, в которых Он, слабый Младенец, покоился, и до креста, на который Он был вознесен как жертва за грех мира.

Если Он вознесся на крест, чтобы искупить грехи наши и положить основание для нашего очищения от всякого греха, Он совершил это, как Святой Божий, ни разу во всю Свою жизнь не обременивший Себя игом греха. Он был "без греха"; безгрешный, Он был вполне способен совершить великий и славный подвиг искупления мира. "Приведут... рыжую телицу без порока, у которой нет недостатка, и на которой не было ярма". Необходимо также отметить и проникнуться сознанием силы слов "у которой" и слов "на которой". Два этих выражения употреблены Духом Святым, чтобы показать совершенство Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа, Который обладал не только внутренней чистотою, но не носил на Себе и видимых следов греха. Ни Личность Его, ни привязанности Его нимало не соприкасались с грехом или смертью. Он действительно полностью вошел в наши обстоятельства и в наше положение; но в Нем не было греха; иго греха не тяготело на Нем.

"И отдайте ее Елеазару священнику, и выведет ее вон из стана, и заколют ее при нем" (ст. 3).

Священник и жертва являются для нас двойным прообразом Личности Христа. Он был одновременно и жертвою, и священником. В Свои священнические обязанности Он, однако, вступил лишь по принесении Им Себя в жертву. Это объясняет выражение конца 3-го стиха: "и заколют ее при нем." Смерть Христа произошла на земле; ввиду этого она не могла быть представлена священнодействием, потому что сферою служения Великого Первосвященника является не земля, а небо. В Послании к евреям апостол излагает нам вывод, к которому его приводят серьезные исследования этого вопроса, выражаясь так: "Мы имеем такого Первосвященника, Который возсел одесную престола величия на небесах, и есть священнодействователь святилища и скинии истинной, которую воздвиг Господь, а не человек. Всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв; а потому нужно было, чтобы и Сей также имел, что принесть. Если бы Он оставался на земле, то не был бы и священником, потому что здесь такие священники, которые по закону приносят дары" (Евр.8,1-4). "Но Христос, Первосвященник будущих благ, пришед с большею и совершеннейшею скиниею, нерукотворенною, то есть, не такового устроения, и не с кровию козлов и тельцов, но со Своею Кровию, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление". "Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроения, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лицо Божие" (гл. 9,11-12.24) "Он же, принесши одну жертву за грехи, навсегда возсел одесную Бога" (гл. 10,12).

Сопоставленные с Числ.19,3, изречения эти нам дают два указания, а именно: мы узнаем из них, что смерть Христова не представлена нам, как отдельное и свойственное Его священническому служению действие, и кро-ме того, что сферою этого служения является небо, а не земля. Мы не высказываем каких-либо новых мыслей; эти истины уже были давно установлены многими христианскими писателями; но важно отмечать все, содействующее доказательству совершенства и Божественной точности Священного Писания. Истина, изображенная яркими красками на вдохновенных страницах Нового Завета, оказывается сокрытой в одном из постановлений или обрядов Ветхого Завета; это глубоко интересный для нас факт. Подобные открытия всегда особенно радуют ученика Христова, приглашающего сердце к изучению Слова Божия. Истина, где бы мы ее ни открывали, конечно, остается все той же, но если, ясно явленная нам в Новом Завете, она одновременно с этим оказывается и прообразно представленной в ветхозаветных Писаниях, этим не только подтверждается непреложность самой истины, но вместе с тем обнаруживается и доказывается единство всех частей Библии.

Нужно также обратить внимание и на место, где жертва умирала. "Выведет ее вон из стана." Не только приноситель жертвы и жертва здесь полностью отождествлены и представляют собою один и тот же прообраз Христа, но еще и прибавлены слова: "И заколют ее при нем" - потому что принесение крови Христа не могло быть представлено в виде священнодействия. Подобная поразительная точность может встретиться только в Книге, всякая строка которой исходит от Самого Бога. Если б было только написано: "Он заколет ее", оказалось бы противоречие между Числ.19 и Посланием к евреям; теперь же обнаруживается чудное согласование всех частей Книги. Да поможет Господь уразуметь это согласование и воспользоваться им! На самом деле Господь Иисус, мы знаем, пострадал вне врат: "Иисус, дабы освятить людей кровию Своею, пострадал вне врат" (Евр.13,12).

Он полностью отделился от мира, и, находясь за станом, оттуда обращает к нашим сердцам Свой голос. Не следует ли нам особенно серьезно отметить место, на котором умер Господь Иисус? Можем ли мы согласиться насыщаться благословенными последствиями Его смерти, не стремясь в то же время иметь с Ним общение в отражении Его? Нет, "выйдем к Нему за стан, нося Его поругание" (Евр.13,13). Великая сила скрывается в этих словах. Они должны побудить нашей нравственной и духовной сути стремиться к более тесному отождествлению себя с нашим отверженным Спасителем. Каким путем? Он умирает вне врат; неужели же мы будем пользоваться благими результатами Его смерти, оставаясь в то же время в стане и не нося поругания Его? Неужели мы будем стараться приобрести себе жилище, место, имя, положение в мире, отвергшем нашего Спасителя и Учителя? Неужели мы захотим благоденствовать в мире, и сегодня так же ненавидящем Возлюбленного нашего Господа, Которому мы обязаны нашим теперешним и вечным блаженством? Будем ли мы стремиться к почестям, к положению, к богатству здесь, на земле, тогда как наш Учитель нашел на ней только ясли, крест и из любви уступленный Ему гроб для погребения? "Господь да избавит нас от подобной мысли? - таков должен быть крик нашего сердца. "Да не будет это так!" - таково должно быть свидетельство всей нашей жизни. Да поможет нам Господь всем сердцем отозваться на голос Духа Божия: "Выходите!"

Читатель, не будем забывать, что при рассмотрении смерти Христовой мы видим два факта: смерть приносимой жертвы и смерть мученика; жертву, приносимую за грех, и мученика за правду Божию, становящегося жертвою в руке человека. Христос пострадал за грех, дабы нам не пришлось за него отвечать. Да будет за это вечная хвала имени Господа Иисуса! Но и мы можем участвовать в Его страданиях, как мученика, пострадавшего за правду от руки человека. "Потому что вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него" (Фил.1,29). Возможность страдать за Христа есть особенный дар Божий. Считаем ли мы ее действительно даром?

Рассматривая смерть Христа такою, какою она нам представлена в постановлении о принесении в жертву "рыжей телицы", мы видим пред собою не только прообраз полного уничтожения греха, но и осуждение нынешнего лукавого века. "Который (Господь Иисус Христос) отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века, по воле Бога и Отца нашего" (Гал.1,4). Здесь Бог соединяет воедино оба факта, и нам не следует никогда их разделять. Мы видим прежде всего осуждение греха, начиная от корня и кончая мельчайшими его разветвлениями; затем идет осуждение мира сего. Суд над грехом дает полный покой обремененной грехами совести, осуждение же мира освобождает сердце от пагубного влияния на него мирского соблазна, во всех разнообразных его проявлениях. Первое очищает совесть от всякого сознания своей виновности пред Богом; второе порывает узы, приковывающие сердце к миру.

Нам часто приходится встречать серьезно настроенные души, многократно испытавшие на себе обличающее и оживляющее действие Духа Святого, но еще не нашедшие покоя своей пробужденной совести во сознании безмерной цены искупительной смерти Христовой, навеки уничтожающей все их грехи и снимающей всякое пятно с их души и совести в присутствии Божием. Если именно таково состояние души читателя, ему следует вдуматься в начало приведенного нами стиха: "Он отдал Самого Себя за грехи наши." Это одно из благословеннейших изречений для не нашедшей еще мира души. Оно разрешает любой вопрос о наших грехах. Если Христос действительно отдал Самого Себя за мои грехи, мне остается только радоваться этой драгоценной истине, доказывающей, что грехи мои искуплены. Тот, Кто занял мое место, Кто взял на Себя мои грехи, Кто пострадал за меня, теперь воссел одесную Бога в славе небесной. Этого свидетельства мне вполне достаточно. Мои грехи навеки сняты с меня. Если б этого не было, Христос не находился бы там, где Он теперь пребывает. Венец славы, украшающий Его священное чело, доказывает, что мои грехи полностью искуплены; вследствие этого мир становится моим достоянием, мир полный и совершенный, каким его делает подвиг Христов.

Но не будем забывать, что смерть Христа, раз навсегда снявшая с нас грехи наши, избавила нас и от лукавого века сего. [Слово, употребленное в подлиннике Гал.1,4 имеет значение слова "вырвать силою", или из чего-либо "выхватывать".] Это две неразделимые вещи. Христос избавил меня не только от последствий моих грехов, но и от настоящей силы греха, и от требований и влияния на нас всей системы, известной в Писании под названием "мира". Все это сделается особенно ясным для нас после изучения нами нашей главы.

"И пусть возьмет Елиазар священник перстом своим крови ее, и кровию покропит к передней стороне скинии собрания семь раз" (ст. 4). Здесь мы видим пред собою прочное основание всякого рода истинного очищения. Представленный нам здесь прообраз относится только к "очищению тела" (Евр.9,13). Но нам надлежит за прообразом видеть Того, Кого представляет этот прообраз, видеть не тень предмета, а само его тело. В семикратном кроплении кровию "рыжей телицы" в передней стороне скинии мы видим прообраз, представляющий искупительную кровь Христа как единственное место встречи Бога и совести грешника. Число "семь", как мы знаем, выражает собою Божественное совершенство. Здесь оно обозначает искупительную смерть Христа, во всем ее совершенстве представленную Богу и принятую Им. Все основывается на этом Божественном принципе. Кровь была пролита; затем, как выкуп за грех, она представлялась Богу святому. Все это, воспринятое верою, должно освобождать совесть от всякого сознания виновности пред Богом, от всякого страха осуждения. В очах Божиих имеет значение только совершенство искупительного дела Христова. Грех был полностью искуплен драгоценною кровию Христа. Верить этому - значит войти в полный покой совести.

Читатель должен заметить, что во всей этой столь содержательной главе нигде больше не упоминается о кроплении кровию. Это полностью согласуется с учением, изложенным апостолом в Евр.9,10. Здесь мы находим лишь новое доказательство Божественной гармонии Писаний. Жертва Христова, заслуживающая полного благоволения Божия и обладающая Божественным совершенством, не должна повторяться. Действие ее Божественно и вечно. "Но Христос, Первосвященник будущих благ, нерукотворенною, то есть, не такового устроения, и не с кровию козлов и тельцов, но со Своею кровию, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление. Ибо если кровь тельцов и козлов и пепел телицы чрез окропление освящает оскверненных, дабы чисто было тело, то кольми паче кровь Христа, дабы чисто было тело, то кольми паче кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистить совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному" (Евр.9,11-14). Заметьте силу выражений "однажды" и "вечное". Посмотрите, как отчетливо сказываются в них совершенство и Божественная сила жертвы Христовой. Кровь пролилась однажды, и действие ее сказалось раз навсегда. Помыслить о повторении этого великого подвига значило бы отрицать вечное и всеобъемлющее его значение и приравнивать кровь Христову к крови тельцов и козлов.

И еще: "Итак образы небесного должны были очищаться сими, самое же небесное лучшими сих жертвами. Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лицо Божие, и не для того, чтобы многократно приносить Себя, как первосвященник входит во святилище каждогодне с чужою кровию; иначе надлежало бы Ему многократно страдать от начала мира. Он же однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею" (Евр.9,23-26). Итак, грех был уничтожен. Он фактически не может более не существовать и в то же время лежать на совести верующей души. Это ясно выражается 27-28-м стихами, заключающими вышеприведенную главу: "Как человекам положено однажды умереть, а потом суд, так и Христос, однажды принесши Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение".

Есть что-то необыкновенно трогательное в той тщательности, с которою Дух Святой обсуждает весь этот вопрос. Он излагает и развивает великую истину касательно совершенства жертвы, убеждая этим путем душу в справедливости этого факта и снимая с совести тяжелое бремя греха. Таково действие преизобильной благодати Божией; Господь не только совершил для нас вечное искупление: с великим долготерпением, с необыкновенною точностью Он изложил, обсудил и доказал нам эту истину в Слове Своем, так что не осталось места никакому возражению. Вслушаемся в некоторые из этих доводов, и да внесут они глубокий покой в сердце читателя.

"Закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год постоянно приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих с ними. Иначе перестали бы приносить их, потому что приносящие жертву, бывши очищены однажды, не имели бы уже никакого сознания грехов. Но жертвами каждогодне напоминается о грехах, ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи" (Евр.10,1-4). Но то, чего не могла совершить кровь тельцов и козлов, то раз навсегда совершила кровь Господа Иисуса. Вся кровь, когда-либо приносившаяся на жертвенниках израильских, все миллионы жертв, закалавшихся по требованиям Моисеевых постановлений, не могли, в сущности, снять ни одного пятна с обремененной грехами совести, не могли Богу, святому и ненавидящему грех, дать право принять грешника. "Невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи". "Посему Христос, входя в мир, говорит... Всесожжения и жертвы за грех неугодны Тебе. Тогда Я сказал: "вот, иду, как в начале книги написано о Мне, исполнить волю Твою, Боже..." По сей то воле освящены мы единократным принесением тела Иисуса Христа" (Евр.10,5-10). Заметьте противоположность: Богу были неугодны бесчисленные жертвы, приносившиеся Ему по предписанию закона. Они не достигали той цели, которую Бог наметил выполнить по отношению к народу Своему, а именно: они не могли полностью освободить грешников от ига греха, не могли привести их к Господу в полном мире и с сознанием свободы в сердце. Именно это и совершил Господь Иисус одним приношением Своей драгоценной крови. Он выполнил волю Божию, и - вечная хвала Ему за это - Ему не предстоит еще раз совершать то же самое. Мы можем отказываться верить, что дело это уже выполнено Им, мы вольны не сознавать в нашей душе всей действительности этого дела, вольны не желать воспользоваться миром, присущим ему , или святою свободою, сопровождающею его; но дело искупления имеет неизменное значение пред Богом, и верою нашею мы можем усвоить его себе; доказывающие наличие этого дела доводы Духа Святого также существуют во всей своей силе и им свойственной ясности; ни мрачные внушения, делаемые нам сатаною, ни наши личные нечестивые рассуждения никогда не затмят славы всех этих истин. Они могут, конечно, лишить душу возможности пользоваться благодатью; часто, увы, они, действительно, лишают этого душу; но сама истина остается неизменною.

"И всякий священник ежедневно стоит в служении и многократно приносит одни и те же жертвы, которые не могут истребить грехов. Он же, принесши одну жертву за грехи, навсегда возсел одесную Бога, ожидая затем, доколе враги Его будут положены в подножие ног Его. Ибо Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых" (Евр.10,11-14). Ради крови Христовой нам даровано полное искупление; и мы с уверенностью можем прибавить, что только ради этой крови наши души могут вкушать и осуществлять искупление. Никто не должен воображать себе, что он чтит дело Христа или ценит свидетельство Духа Божия касательно пролития и кропления кровью Христа, пока он отказывается признать полное и совершенное прощение грехов, возвещенное и предложенное ему кровью Христа. Мы не доказываем истинного благочестия или настоящей духовности отрицанием того, что совершила для нас во Христе благодать Божия и что являет нашим душам Дух Святой на страницах богодухновенной Книги.

Читатель-христианин, еще не испытавший на себе всей радости полной отдачи сердца Господу, не странно ли, что, когда Слово Божие являет нам Христа, сидящего одесную Бога по совершении Им дела искупления, мы, в сущности, не идем далее евреев, которые имели, однако, только земного священника, всякий день предстоявшего пред Богом и многократно приносившего все одни и те же жертвы? Мы же имеем Первосвященника Божественного, воссевшего на небесах навеки. У них был первосвященник земной, который при совершении возложенных на него священнических обязанностей не имел даже права садиться; и что же? в лучшем ли положении находимся мы по отношению к настроению нашего ума, по отношению к состоянию нашей души и нашей совести? Понятно ли отсутствие в нашей душе полного мира при наличии принесенной Христом жертвы, на которую мы можем уповать? Дух Святой, как мы это видели из различных изречений, взятых нами из Послания к евреям, не пренебрег ничем, могущим удовлетворить наши души в вопросе о полном уничтожении греха драгоценной кровью Христа. Почему же ты не можешь в эту минуту иметь полный и ненарушимый мир в своем сердце? Неужели кровь Господа Иисуса не соделала для тебя больше того, что кровь тельца совершала по отношению к верующему еврею?

Возможно, что читатель ответит нам следующее: "Я нимало не сомневаюсь в значении крови Господа Иисуса. Я верю, что она очищает от всякого греха. Я вполне верю, что души, всецело уповающие на эту кровь, обретают полное спасение и вечное блаженство. Трудность для меня заключается совсем не в этом. Меня мучит не вопрос о силе искупительной крови, - в ней я нимало не сомневаюсь: я, сомневаясь в моем личном причастии действию этой крови, в котором я не вполне уверен. Учение о спасении кровью Христа ясно, как день; но вопрос о моем участии в спасении, о применении ко мне этой крови окружен мраком неизвестности!"

Если именно таковы чувства читателя по отношению к этому вопросу, то это доказывает, что ему необходимо серьезно вдуматься в 4-й стих изучаемой нами главы книги Числа. Тогда читатель поймет, что истинное основание всякого рода очищения заключается именно в предъявлении Богу искупительной крови и в ее принятии Богом. Это очень ясная, но мало кем понятая истина. Необходимо, чтобы душа, еще не нашедшая мира, имела верное представление об этом вопросе. Так естественно, что мы более заняты скорее нашими мыслями и нашими чувствами по отношению к крови Христовой вместо того, чтобы заниматься вопросом о самой крови и мыслями Божиими касательно этой крови. Если искупительная кровь была внесена в присутствие Божие, если она была принята, если Бог прославил Самого Себя уничтожая грех, совесть, просвещенная Господом, может мирно покоиться в сознании, что все требования Божий удовлетворены; она видит, что этим путем соблюдены все интересы Божий, что создается чудесное место встречи святого Бога, ненавидящего грех, и жалкого грешника, и порабощенного грехом. К чему же еще примешивать сюда мой личный взгляд на кровь Христову, как будто дело искупления несовершенно и неполно без приложения к нему частицы моего "я", как бы мы это "я" ни называли, - своим участием, своим чувством, своим опытом, своей оценкой, или применением к себе силы искупительной крови? Почему нам не покоиться в Одном Христе? Это значит действительно поручать Ему все. Но с той минуты, как сердце наше озабочено вопросом о нашем личном интересе, с той минуты, как взгляд наш отрывается от Божественной Личности, являемой нам Богом и Духом Святым, мы обрекаем себя на духовный мрак и всякого рода затруднения; кроме того, вместо того, чтобы насыщаться совершенством дела Христова, наша душа мучается сознанием несовершенства своих жалких чувств.

Здесь, благодарение Богу, пред нами открывается прочное основание "очищения грехов" и полного умиротворения совести. Дело искупления завершено. Все выполнено. Тот, Кого прообразно представляла "рыжая телица", вкусил смерть. Он прошел чрез смерть, неся на Себе гнев и суд Бога праведного, дабы все, в простоте сердца доверяющиеся Ему, познали в глубине своей души всю силу Божественного очищения и полного мира. Мы очищены в совести нашей не мыслями нашими о крови Христа, но самою этою кровью. Следует особенно подчеркивать эту истину. Самому Господу было благоугодно даровать нам права, и права эти обретаются только в одной крови. Драгоценная кровь Господа Иисуса! Она дарует глубокий мир всякой душе, пребывающей в смятении, дабы она могла опираться исключительно на вечную, подаренную ей Богом силу. Почему так мало понятно учение об искупительной крови, почему оно так мало оценено? Почему человек продолжает упорствовать, видя в нем и приписывая ему нечто, ему не свойственное? Дух Святой да даст не покоящемуся еще в Боге читателю умиротворить и сердце, и совесть свою сознанием безмерной цены искупительной жертвы Агнца Божия.

Если кровь прообразно представляет собою смерть Христа, как единое и совершенное основание полного очищения от греха, в "пепле телицы" мы видим пред собою прообраз силы этой смерти в применении ее Духом Святым чрез посредство Слова Божия к сердцу нашему, дабы очистить нас от прегрешений, соделанных нами в нашей повседневной жизни. Это сообщает особенное совершенство и особенную красоту нашему прообразу, уже и без того столь поучительному. Бог не только усмотрел средство для очищения грехов прошлого, но имел в виду и грехи, нами совершаемые в настоящее время, дабы мы всегда могли пребывать в присутствии Божием ради совершенства выполненного Христом дела. Он хочет, чтобы, "всецело очищенные" Им, - мы вступали во дворы Его святилища, в священное преддверие присутствия Его. И не только Он видит нас очищенными от наших грехов: Он хочет, - благодарение Ему, - чтобы мы были проникнуты и глубоким сознанием дарованного нам Богом очищения. Ему благоугодно Духом Своим, чрез посредство Слова Своего, даровать нам и глубокое сознание чистоты пред лицом Его, дабы общение наше с Ним было полно и беспрепятственно. "Если же ходим во свете, подобно как Он во свете, то имеем общение друг с другом, и кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха" (1Иоан.1,7). Но если мы не ходим во свете, если мы об этом не заботимся и, в нерадении нашем, прикасаемся к нечистоте, каким путем можно восстановить общение с Господом? Только снятием с нас нечистоты. И как же это совершается? Применением к сердцу и совести нашей драгоценной истины смерти Христовой. Дух Святой заставляет нас осудить самих себя и напоминает сердцу нашему драгоценный факт, что Христос прошел чрез смерть за прегрешения, так часто легкомысленно совершаемые нами. Речь идет совсем не о новом кроплении кровью Христа, - об этом в Священном Писании нет и речи; весь вопрос сводится к напоминанию нам с новой силою Духом Святым о смерти Христовой.

"И сожгут телицу при его глазах... И пусть возьмет священник кедрового дерева и иссопа и нить из червленой шерсти, и бросить на сожигаемую телицу... И кто-нибудь чистый пусть соберет пепел телицы и положит вне стана на чистом месте, и будет он сохраняться для общества сынов Израилевых, для воды очистительной: это жертва за грех" (ст. 5-9).

Господь желает, чтобы чада Его были очищены от всякой неправды, чтобы они были отделены от лукавого века сего, где все подвержено смерти и тлению. Это отделение совершается действием на сердце Слова Божия, общением с Духом Святым. "Благодать вам и мир от Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа, Который отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века, по воле Бога и Отца нашего" (Гал.1,3-4). И еще: "Ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, Который дал Себя за нас, чтоб избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный, ревностный к добрым делам" (Тит.2,13-14).

Удивительно, как тесно Дух Божий всегда связывает воедино полное освобождение совести от всякого сознания своей виновности пред Богом с избавлением сердца от влияния на него настоящего лукавого века. Мы должны, дорогой читатель, свято сохранять неприкосновенную неразрывность этой связи. Совершать это мы можем, конечно, только силою Духа Святого; но нам следует всеми силами стараться понять и провести в жизнь благословенную связь, существующую между смертью Христа, как искупительною жертвою за грех, и смертью Христа, влекущею за собою наше отделение от мира сего и дающею нам силу от него отречься. Многие чада Божий никогда не идут дальше первой истины, чаще же всего не постигают даже и ее. Большая же их часть вполне довольствуется сознанием прощения грехов ради искупительного дела Христова, не ощущая при этом, что они умерли для мира ради смерти Христа и своего отождествления с Ним в этой смерти.

Если рассматривая смерть "рыжей телицы", сожженной на жертвенном огне, мы взглянем на символическую группу пепла, что увидим мы в нем? Мы с уверенностью можем сказать: здесь мы находим прообраз наших грехов. Действительно, слава и благодарение Богу и Возлюбленному Сыну Его, мы видим, что наши грехи, наши беззакония, наши ошибки, наша глубокая греховность -все это обращено в пепел. Не видим ли мы и еще что-нибудь? Мы открываем здесь, несомненно, еще и прообраз нашего природного естества во всем его развитии, с начала до конца. Видим также еще и конец всей славы мира сего. Кедровое дерево и иссоп представляют нам всю картину развития нашего природного естества, начиная от самого простейшего его проявления и кончая самыми возвышенными его свойствами. "Говорил он (Соломон) о деревах, от кедра, что в Ливане, до иссопа, вырастающего из стены" (3Цар.4,33).

"Червленая нить", по мнению всех, тщательно изучавших Писание, служит прообразом земного великолепия, мирского величия, славы мира сего, славы человеческой. В пепле, остававшемся после сожжения телицы, мы видим, следовательно, конец всякого мирского величия, всякой человеческой славы, видим отстранение плоти со всеми свойствами, присущими ей. Это делает особенно знаменательным факт сожигания телицы и выражает собою истину, мало кому известную и легко забываемую, даже когда она и известна, истину, возвещенную в памятных словах Апостола: "Я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, Которым для меня мир распят, и я для мира" (Гал.6,14).

Признавая крест Христов основанием освобождения от всех последствий наших грехов и нашего полного усыновления Богом, мы, однако, слишком склонны не признавать его и основанием нашего полного отделения от мира. Крест отделил нас, тем не менее, раз навсегда от всего, присущего миру, в котором мы живем. Уничтожены ли мои грехи? Да, уничтожены, и за это да будет благодарение Богу всякой благодати. Уничтожены в силу чего? В силу совершенства искупительной жертвы Христа, безмерно ценной в глазах Божиих. И точно в такой же мере мы находим чрез посредство креста и наше освобождение от настоящего лукавого века, от его обычаев, от его путей, его привычек и принципов. Верующий не имеет решительно ничего общего с этою землею с той минуты, как он ощущает значение и силу креста Господа Иисуса Христа. Этот крест обратил его в странника и пришельца в этом мире. Всякое преданное Богу сердце видит, что тень креста покрывает весь блеск, всякое тщеславие, все почести мира сего. Это-то и заставляло апостола Павла почитать за сор мир, его высшие преимущества, его самые привлекательные стороны, его блестящую славу."

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА - ИНДЕКС БИБЛИИ И ПОИСК