Послание, повествуя о некоторых конкретных обстоятельствах, характерных для завета, показывает, что посредством его не были уничтожены грехи и совесть не очистилась, а также не было дано войти в святая святых поклонившимся Ему. Завеса скрывала Бога. Один только Первосвященник входил в нее один раз в год, чтобы принести жертву примирения - и более никто. Путь к Богу в святости был закрыт. Они не могли делаться в совести совершенными кровию тельцов и козлов. Это были преходящие и символические обряды до тех пор, пока Господь не взял в Свои руки истинное дело, чтобы свершить его однажды и навеки. Но это приводит нас к сути озарения, которое Бог дает нам в этом послании через Духа Святого. Прежде чем доказывать ветхозаветными писаниями провозглашение им учения и прекращение жертвоприношений закона - всех жертв за грех, автор, с сердцем, исполненным стремлением к истине и важностью этой истины, проповедует о значении и ценности жертвы Христовой (все так же по сравнению с прежними жертвоприношениями, но при этом противопоставление основывается на внутренней ценности приношения Христа). Представлены эти три результата: во-первых, появился свободный вход в святилище; то есть, возможность войти к самому, где Он обитает; во-вторых, очищение совести; в-третьих, вечное искупление; и я могу добавить - обетование наследства вечного.

Мы чувствуем огромную важность и неизмеримую ценность первого. Верующий допускается пред лицо Бога путем новым и живым, который Он открыл нам чрез завесу, то есть, плоть Свою; он имеет непрекращающийся доступ к Богу, непосредственный доступ к тому месту, где Он обитает, в свет. Какое совершенное спасение, какое благословение, какая надежность! Ибо как мы бы могли получить доступ в свет Бога, если бы все, что отделяло нас от Него, не было бы уничтожено чрез Того, Кто однажды был принесен в жертву, чтобы понести грехи многих? Но вот он, драгоценный и совершенный результат в отношении, открытый нам и формально доказанный в главе, но как право, которым мы обладаем, - право входить во святилище Самого Бога, которое всегда и целиком открыто для нас. В данном отрывке еще ничего не сказано о том, что мы воссядем там, ибо не наше единение с Христом является темой данного послания, но, скорее, та возможность входить в святилище Бога, которую мы имеем. Мы имеем дерзновение входить к Богу, туда, где обитает святость Его, и куда ничто, противоположное ему, не может быть доступно. Какое счастье! Какая совершенная благодать! Какой славный результат высокий и совершенный! Можно ли было желать чего-либо лучшего, помня также, что это и место нашего обитания? Таково наше положение пред лицом Бога через Христа, вошедшего в святилище.

Второй результат свидетельствует о личном состоянии, к которому мы приведены, дабы могли насладиться на нашим положением, то есть, тем, что мы можем, с нашей стороны, входить в него беспрепятственно. Так как Спаситель наш сделал нашу совесть совершенной, так что мы можем войти в святилище, не помышляя страшиться, даже не вспоминая и не задумываясь о грехе. Совершенная совесть это не невинная совесть, которая, будучи счастливой в своем неведении, не знает греха и не знает Бога, открывшегося в святости Его. Совершенная святость знает Бога; она очищена и, познав добро и зло во славе Самого Бога, она знает, что она очищена от всего зла в соответствии с чистотой Его. Кровь же тельцов и козлов и многократные омовения, полагающиеся по закону, никогда не смогут сделать совесть совершенной. Они освящали относящееся до плоти, с тем, чтобы позволить верующему внешне приблизиться к Богу, но все-таки издалека, за задвинутой завесой. Но настоящего очищения от греха и грехов, такого, когда душа может предстать пред лицо Бога в свет Его без единого пятнышка, с пониманием, что она такова, жертвоприношения закона не могли произвести. Они были лишь тенями. Но, благодарение Богу, Христос свершил дело Свое; и, пребывая за нас в вечном святилище, Он является свидетелем того, что грехи уничтожены; так что сознание греха пред Богом уничтожено, потому что мы знаем, что Тот, Кто понес грехи наши пред лицом Бога, свершивши дело искупления. Таким образом, мы сознаем наше пребывание в свете без единого пятнышка. Мы получаем не только очищение грехов, но и очищение совести, так что мы можем с полным дерзновением и радостью войти в святилище Бога, представ пред Тем, Кто так возлюбил нас.

Прежний результат, укрепляющий и характеризующий два других, состоит в том, что Христос, однажды взойдя на небеса, пребывает в них. Он вошел в небесное святилище, чтобы остаться в нем в силу вечного искупления Кровию, имеющий непреходящую ценность. Дело свершило и вовек не может измениться в своем значении. Если грехи наши навек уничтожены, Бог восславлен и праведность совершенна; то, что однажды помогло совершить это, не может не помочь снова. Кровь, пролитая однажды, действенна вечно.

Наш Первосвященник в святилище, но не с кровию жертв, которые суть лишь тени истинного. Было свершено дело, которое является чем-то временным или переходным. Это искупление души, искупление вечное - в соответствии с нравственной действенностью того, что было совершено.

Следует выделять три пункта прежде, чем рассуждать о содержании заветов, которое получает здесь дальнейшее рассмотрение.

Во-первых, Христос есть Первосвященник будущего блага. Когда говорится о "будущем благе", отправной точкой считается Израиль, бывший под законом прежде пришествия нашего Господа. Тем не менее, если бы это благо могло быть нынче обретено, если можно было бы сказать: "Мы имеем его", потому что христианство было его осуществлением, вряд ли еще можно было бы сказать "будущее благо" - когда христианство было уже установлено. Оно еще только возникнет в будущем. Это "благо" заключается во всем, чем будет наслаждаться Мессия, когда Он возвратиться. Это также является причиной того, что земному отводится его место. но наше настоящее общение с Ним только небесное и исключительно небесное. Он священнодействует в скинии иного устроения: она небесная, нерукотворная, в святилище Бога, ибо наше место - на небесах.

Во-вторых, Христос вечным Духом {Читатель не преминет заметить, насколько заботливо, так сказать, ко всему добавляется эпитет "вечный" в данном послании. Это было не временной или земной основой для общения с Богом, но вечной; так же было с искуплением, так же и с наследством. Также и дело на земле, совершенное однажды и навеки. Это немаловажная черта данного послания. Посему этот эпитет придается даже Духу} Святым принес Себя непорочного Богу. Здесь драгоценное приношение Христа рассматривается как поступок, совершенный Им как человеком, хотя и в совершенстве и значении Личности Его. Он принес Себя Бог, но движимый силою и совершенством Духа вечности. Все мотивы, которые руководили этим поступком, и совершение поступка по этим мотивам принадлежали Духу Святому - исключительно в их совершенстве, но принадлежащими Духу Святому, жившему в человеке (человеке безгрешном, который, родившись и живя силою Духа Святого, никогда не знал греха; который, будучи отдален от него Своим рождением, ни разу не позволил греху приблизиться к Нему), - вот каков Христос-Человек, который принес Себя в жертву, ибо это было присуще Ему.

Итак, само приношение было совершенным и чистым, непорочным; и сам акт приношения был совершен - в любви ли, или в послушании или в желании восславить Бога или свершить замысел Бога. Ничто не примешивалось к совершенству замысла Его в принесении Себя в жертву.

Кроме того, это не было преходящим приношением, которое относилось к одному греху, отягчавшему совесть, и которое не шло дальше этого одного греха, не было приношением, которое по природе своей не могло иметь упомянутого совершенства, так как не Личность приносила Себя в жертву, и это совершалось не ради одного Бога, не было в этом ни совершенства воли, ни послушания. Но приношение Христа было таким приношением, которое, будучи совершенным по его нравственной природе и будучи совершенным пред очами Бога, было непреложно вечным по своему достоинству. Ибо это достоинство было столь же непреходящим, как и природа Бога, который был прославлен в ней. Она была принесена не по необходимости, но по свободному волеизъявлению и в послушании. Она была принесена Человеком во славу Божию, но Духом вечным вовеки. Так же, с непреходящим достоинством и сущностью.

И так как все совершенно исполнилось во славу Божию, совесть каждого, кто приходит к Нему посредством этого приношения, отчищена; мертвые дела очищены и обращены; мы стоим пред Богом на основании свершенного Христом.

И тут имеется третий момент. Будучи сделанными в совести совершенными и очищенными от всего, что человек несет в себе через его греховную природу и представая пред Богом в свете и любви, не сомневаясь в чистоте нашей совести пред Ним, мы в состоянии служить Богу живому. Драгоценная свобода! Благодаря ей, счастливые и безусловно пребывающие пред Богом согласно природе Его в свете, мы можем служить Ему по щедрости Его природы в любви. Иудаизм совсем не содержал никаких понятий об этом, как не имел он понятия и о совершенстве в совести. Это воззрение действительно утверждало ответственность пред Богом, и оно кое-что предусматривало относительно внешнего грехопадения. Но оно не представляло себе, что такое иметь совершенную совесть и служить Богу в любви по воле Его. Таково положение христианина; совесть, совершенная посредством Христа {Ибо во Христе мы - праведность Бога. Его кровь очищает нас от Бога. Иисус свершил очищение грехов, принеся Себя, и этим восславил Бога} по природе Самого Бога; служение Богу свободное по природе Его любви, изливающейся на других.

Ибо для еврейского воззрения в его наивысших преимуществах, характернее всего было святилище. Там совершались богослужения, исполнялись обязанности, чтобы можно было приблизиться к Богу, жертвоприношения, которые внешне очистили того, кто пытался приблизиться извне. Тем временем Бог всегда оставался скрытым. Никто не входил в святилище: подразумевается, что "святая святых" была недоступна. Не было еще принесено такой жертвы, которая бы позволяла войти туда в любое время. Бог был сокрыт; и то, что Он был сокрыт, характеризовало то состояние. Они не могли предстать пред ним. И ОН не открывал Себя. Они служили вне святилища Его, не входя вовнутрь.

Важно отметить ту истину, что вся эта система в его высочайшем и ближайшем приближении к Богу характеризовалась этим святилищем, чтобы понять рассматриваемый отрывок.

Итак, первая скиния, то есть иудаизм как воззрение ассоциируется с первой частью святилища, которая открыла только для священников этого народа, а вторая часть (то есть святая святых) свидетельствует, согласно связанным с нею обстоятельствам, что входа к Богу не было. Когда автор этого послания переходит к нынешнему состоянию Христа, он оставляет земную скинию - и тогда уже говорит о самих небесах, о скинии нерукотворной, иного устроения, в которую он вводит нас.

Первая палатка или часть скинии давала понятие об общении народа с Богом, которое осуществлялось только чрез священство. Они не могли приблизиться к Богу. Когда мы приближаемся к Самому Богу, это происходит на небесах, и весь первичный порядок исчезает. В первой системе все преподносилось как образ, и даже этот образ свидетельствовал, что совесть не была еще свободна, что святилище Божие недоступно для человека.

Воспоминание о грехах постоянно обновлялось (ежегодное жертвоприношение было памятью о грехах, и Бог не являлся и путь к Нему не был открыт).

Христос пришел, совершил жертву, сделав совесть совершенной, восшел на самое небо, и мы вошли к Богу в свет Его. Смешивать служение первой скинии или святилища с Христианским служением значит отрицать последнее; ибо значение первого состояло в том, что доступ к Богу не был еще открыт; а второе значило то, что он был открыт.

Бог мог снисходить к слабости человека. До разрушения Иерусалима Он был терпелив с Евреями; но эти две системы не могут сосуществовать, а именно: воззрение, утверждавшее, что никто не смеет приблизиться к Богу, и воззрение, дающее доступ к Нему.

Пришел Христос, Первосвященник нового мироустройства, "блага", которое, согласно прежнему воззрению, еще должно было явиться; но Он не входил в земную "святая святых", оставив святилище существовать лишенным истинного значения.

Он пришел в более великой и совершенной скинией. Я повторяю это, ибо это чрезвычайно важно здесь; святилище, или первая скиния, есть образ общения людей с Богом для скинии первой (рассматриваемой в целом); так что мы можем сказать "первая скиния", имея в виду первую часть скинии, и перейти к первой скинии в целом, как к известному периоду, имеющему то же самое значение. Это и делается в данном послании. Чтобы выйти из этого положения, мы должны оставить в стороне прообразы и обратиться к небесам, истинному святилищу, где Христос обитает вечно и где никакая завеса не заграждает нам вход.

Но здесь не сказано, что мы имеем "будущее благо". Христос восшел на самые небеса, будучи первосвященником этого блага, обеспечив обладанием этими благами тех, кто уверует в Него. Но мы в состоянии войти {Весьма важно понять, что мы входим пред лицо Бога; и притом навеки и посредством крови и жертвы, имеющих непреходящую цену. Верующий в скинии Ветхого Завета не мог войти в святилище Бога; он оставался за закрытой завесой. Он согрешал - приносилась жертва, он согрешал снова - снова приносилась жертва. Ныне завеса открыта. Мы всегда пред лицом Бога без завесы. Что бы ни случилось, Он всегда видит нас - видит нас пред лицом своим посредством совершенной жертвы Христовой. Мы стоим там посредством совершенной жертвы, принесенной для уничтожения греха по славе небесной, которая совершенно свершила очищение грехов. Я не мог бы войти в святилище пред лицо Бога, если бы я не был бы очищен Богом по чистоте Божией. Вот что привело меня туда. И эта жертва и кровь имеют непреходящую ценность. Чрез них я сделался навеки совершенен в святилище; ими был я приведен в него} к Богу в свете Его чрез присутствие в Нем Христа.

Это присутствие есть доказательство того, что праведность утвердилась совершенным образом, эта кровь - свидетельство того, что грехи наши уничтожены, и наша совесть сделалась совершенной. Христос на небесах - поручитель исполнения всех обетований. Он ныне проторил нам путь в свет Божий, однажды и навеки очистив нашу совесть - ибо он пребывает на небесах вовеки, - дабы мы могли войти, и дабы мы могли служить Богу здесь, на земле. все это уже надежно установлено; но это еще не все. Новый Завет, Ходатаем которого Он сделался, основан Кровию Его. Поразительно, что апостол неизменно избегает прямого упоминания Нового Завета. Преступления, вмененные при первом завете, которые не могли быть искуплены жертвоприношениями, уничтожены кровию завета нового. Посему призванные (отметьте выражение в ст. 15) к вечному наследию получат обетованное, то есть, заложено основание для исполнения благословений завета. Он говорит "вечное наследие", потому что, как мы видели, примирение было совершенным, наши грехи были понесены и уничтожены, и дело, посредством которого грех окончательно удален от взора Божия, совершенного по природе и сущности Самого Бога.

И лишь вследствие необходимости в этой жертве, необходимости того, чтобы грехи и наконец, сам грех, были бы полностью уничтожены {Дело, посредством которого весь грех окончательно удален от взора Божия - упразднен - совершено; вопрос о добре и зле окончательно разрешился посредством креста, и Бог совершенно восславлен, когда грех предстал перед Ним; результат же не будет получен до явления новых небес и новой земли. Но так как наши грехи были понесены Христом на кресте, и ОН воскрес, свершилось искупление и явилось вечное свидетельство исчезновения их навеки, а ныне мы оправданы верою и успокоились. мы не должны смешивать эти два понятия - то, что наши грехи уничтожены, и то, что Бог совершенно восславлен, когда Христос был сделан жертвою за грех, результат чего еще не проявился. Что касается греховной природы, то она еще в нас; но так как Христос умер, совершилось и осуждение, и так как оно произошло смертию, мы считаем себя мертвыми для нее и суда не будет для нас} во исполнение извечного замысла Божия (ибо Бог не мог благословить нас, безусловно и на веки, покуда грех был пред очами Его), чтобы Христос, Сын Божий, Человек на земле, стал Ходатаем Нового Завета, чтобы смертию Он проторил бы путь ко исполнению обетованного.

Сам по себе Новый Завет не упоминает о Ходатае. Бог вложит законы Его в сердца людей, и не воспомянутся больше грехи. Еще не заключен завет с Израилем и Иудой. Но тем временем

Бог восставил и явил Ходатая, который свершил дело во исполнение обетований и свершил так, что это по своей сути незыблемо и вечно, поскольку связано с природой самого Бога. Это сделано смертию, ценой греха, которой преодолен грех; а искупление за грехи свершено по праведности Божией и совершенно новое состояние обретено вне греха и за пределами его. Ходатай заплатил выкуп. Грех больше не довлеет над нами.

В стихах 16, 17 содержится вводный оборот, в котором выражена идея "завета" (это то же самое слово, что "завещание" в греческом языке, распоряжение со стороны того, кто имеет право распоряжаться), чтобы мы поняли, что прежде получения прав наследования по завещанию, должна состояться смерть завещавшего {Некоторые считают, что эти два стиха не являются отступлением, рассматривающим вопрос о завещании, но это продолжение рассуждения о завете, причем используют греческое слово; обозначающее не завещание, а жертву, которая налагала печать, более торжественную, чем клятва, на обязательство соблюдения завета. Эта большая тонкость греческого языка, о которой я не могу судить здесь. Ноя не могу сказать, что эти доводы меня убеждают}.

Эта необходимость того, чтобы завет был освящен кровью жертвы, не был забыт в случае с первым заветом. Все было окроплено кровью. Только в этом случае, это было торжественное освящение смертью, присовокупленное к обязательству завета. Древние всегда утверждали, что необходима смерть, прежде чем люди могли вступить в общение с Богом. Грех повлек за собой смерть и суд. Мы должны либо сами подвергнуться суду, либо удостовериться в уничтожении наших грехов посредством него, когда кто-то другой подвергнется ему вместо нас. Здесь даны три области применения крови. Завет заключен кровью. Осквернение также смывается с ее помощью. Вина уничтожается прощением, полученным через пролитие крови.

Вот, по сути, три необходимых элемента. Во-первых, промысел Бога, оделяющего благословением по обетованию Его связи с Его праведностью, так как грехи тех, кто благословлен, были искуплены для непременного основания завета, когда Христос восславил Бога в отношении греха, сделавшись жертвою за грех на кресте.

Во-вторых, свершилось очищение греха, которым мы были осквернены, (которым и все прочее, не имея вины, все же было осквернено). Тогда еще встречались случаи, когда обычно применялась вода: это нравственное и телесное очищение, оно проистекает от смерти, вода очищения изошла из бока святой жертвы, бывшей мертвой. И очищение происходит словом, обращающемся к совести и сердцу, осуждающим все злое и открывающим все доброе. В-третьих, относительно прощения. Нет случаев, когда бы оно могло быть получено без пролития крови. Заметьте, что здесь не сказано "применения". Это совершение дела истинного умилостивления, о котором здесь говорится. Без пролития крови нет прощения. Чрезвычайно важная истина! Ибо для дела прощения должны состояться смерть и пролитие крови.

Из этих взглядов на искупление и примирение с Богом проистекают два обстоятельства.

Во-первых, было необходимо лучшее приношение, более совершенная жертва, чем приносившиеся по Ветхому Завету, потому что должны были быть очищены небесные вещи, а не тень их. Ибо Христос вошел в само святилище Бога на небесах.

Во-вторых, Христу не нужно было приносить себя многократно, как первосвященнику, ежегодно входящему в чужой кровью во святилище. Ибо Он принес Себя. Значит, если бы приходящий с жертвой не мог сделаться совершенным единым приношением, сделанным однажды, Ему надлежало бы многократно страдать от начала мира {И Он должен был многократно страдать, ибо уничтожение греха должно быть подлинным}. Это замечание приводит к ясному и простому провозглашению промысла Божиего по этому поводу - бесценной истине, заключающейся в том, что Бог позволил истечь векам (четко отличающимся друг от друга эпохам, в которые человек подвергался испытанию различными способами и во время которых у него была возможность показать, что он из себя представляет), не свершая дела Его благодати. Это испытание человека обнаружило, что у него порочная природа и воля. Умножение средств только сделало более очевидным тот факт, что он был в сущности своей порочен, ибо он не воспользовался ни одним из них, чтобы приблизиться к Богу. Наоборот, его враждебность Богу проявилась во всей полноте.

Когда Бог обнаружил всю человеческую ответственность - по причине которой вера знает, что человек совершенно погиб - пред законом, то во дни закона свершилось дело Господне чрез пришествие и присутствие Сына Его, чрез обетование, ради нашего спасения и во славу Божию.

Этим объясняется выражение (ст. 26) " к концу веков". Ныне это дело совершенным образом исполнилось. Грех оскорбил Бога и отделил от Него человека. Все, что Бог сделал для того, чтобы дать ему возможность обратиться, закончилось лишь тем, что представило ему средство переполнить меру грехов его, отвергнув Иисуса. Но в этом исполнилось извечное предвидение Божие, или, по крайней мере, было заложено нравственное основание во всем его безграничном совершенстве для его действительного свершения. Теперь все по своей сущности, как и по вечному замыслу, зависело от второго Адама, и от того, что свершил Бог, а не от ответственности человека, хотя последняя была полностью осуществлена во славу Божию (сравните 2Тим.1,9-10; Тит.1,1-2). Христос, которого отвергли люди, явился, чтобы уничтожить грех, принеся себя в жертву. Таким образом, с нравственной стороны, это было окончание времен.

Плоды дела и могущества Бога еще не проявились. Новое творение взрастит их. Но человек, как потомок Адама, прошел весь свой путь в свойственном ему отношении с Богом; он враждебен Богу. Христос, выполняя волю Божию, явился к окончанию века, чтобы уничтожить грех, принеся в жертву Себя, и дело Его свершилось с этой целью. В этом нравственная сила Его поступка, Его жертвы перед Богом; в результате грех был совершенно уничтожен в небе и на земле. Для веры этот результат, а именно уничтожение греха осуществился в сознании {Чем больше мы рассматриваем распятие с точки зрения Бога, тем более мы убеждаемся в том, что полностью проявилась вражда человека с Богом и враждебность его против Бога, пришедшего в благодати; а также власть сатаны над человеком и пороками его; совершенство человека в любви к отцу и послушании Ему; величие и праведность Бога против зла и Его любовь к грешникам, и все - в Нем; совершенным образом разрешилась борьба добра и зла в жертве, во Христе, принесенном в жертву за нас. Когда грех, как таковой, предстал пред лицом Его - в Едином безгрешном, когда это было необходимо и Бог был совершенно восславлен, и, воистину, сын человеческий тоже, тогда все дело было решено с нравственной стороны, и мы знаем это: но действительные плоды еще не получены}, потому что Христос, который был принесен в жертву за нас, умер и умер за грех, а ныне воскрес и восславлен, а грех (в отношении нас) устранен {Суд, который падет на злых, не возмездие за грех. С делом и положением Христа связано гораздо большее - слава небесная пред Богом, но речь здесь идет не об этом}.

Кроме того, верующим возвещается этот результат - тем, кто ожидает второго пришествия Господа. Смерть и суд - такова доля людей, как потомков Адама. Христос был принесен в жертву, чтобы понести грехи многих, и "во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение", а не для суда.

Для них, насколько это касается их состояния перед Богом, грех уже уничтожен; каков Христос, таковы и они, все их собственные грехи устранены. Христос впервые явился, чтобы быть принесенным в жертву за нас и чтобы понести грехи наши, они были подъяты Им на кресте. А для тех, кто ожидает пришествия Его, эти грехи полностью уничтожены. Когда ОН вернется, Христу не надо будет очищать грехи, насколько это касается их. С этим полностью покончено в Его первое пришествие. ОН придет во второй раз, чтобы избавить их от всех последствий греха, от рабства. Он придет не для суда, а во спасение. Уничтожение грехов с их стороны пред Богом было настолько окончательным, грехи верующих так полно истреблены, что, когда Он явится во второй раз, то Ему не придется иметь дело с грехом по отношению к ним. Он явится без греха, и не только без греха в Его благословенной Личности - так было в Его первое пришествие - но (что касается тех, кто ожидает Его) исключая всякий вопрос о грехе, - для их окончательного спасения.

Словам "без греха" противопоставляется выражению "понести грехи многих" {Важно отметить разницу между стихами 26 и 28. Грех должно было удалить подальше от взгляда Божиего, и посему Он должен был быть совершенно восславлен в связи с этим, на том месте, где грех был пред Ним. Христос был сделан жертвою за грех - явился, дабы удалить его от взора Божиего. Кроме того, речь шла о наших грехах, и Христос вознес их телом Своим на древо. Грехи понесены, и Христос их больше не имеет. как вина пред Богом, они уничтожены навеки. Дело уничтожения греха пред очами Бога свершено, и Бог признает, что оно свершено, восславив Иисуса, который восславил Его, когда сделался жертвою за грех. Так что для Бога вопрос решен и вера признает это, но результат еще не получен. Дело свершено пред Богом во всем его значении, но грех все еще живет в верующем и в мире. Вера признает то и другое, зная, что пред очами Бога оно свершено, и она успокоилась в нем, подобно Богу, но верующий знает, что грех все еще фактически в нем, и он существует: только теперь он имеет право считать себя мертвым для него - что грех во плоти осужден, но в жертве за грех, так что у него его нет. Уничтожение не свершилось, но то, что уничтожает, окончено, так что Бог признал это, а также и вера, и она предстает пред Богом совершенно очищенной от греха и грехов. Тот, кто мертв (и мы тоже, так как умерли с Христом), оправдан от "греха". Все наши грехи были понесены. Затруднение частично возникает, когда "грехом" называют конкретный поступок и вместе с тем абстрактное покаяние. В слове "грехи" нет такой двусмысленности. Жертва за грех может относиться к конкретному проступку. Грех, вошедший в мир, - совсем другое понятие. Эта двусмысленность породила путаницу}. Следует, однако, отметить, что взятие Церкви здесь не упоминается. Обратите внимание на язык. Речь идет о сути Его второго пришествия. Он явился однажды. Его же узрят те, кто ожидает Его. Это вторжение может относиться к спасению евреев, которые ожидают Его в последний день. Он явится для них и во спасение. Но мы ожидаем Господа во спасение наше, и мы узрим Его, когда Он свершит его ради нас.

Апостол на затрагивает вопроса о разнице между этим понятием и понятием о нашем восхищении на небеса и не употребляет того слова, которое обозначает Его явление народу. Он явится тем, кто ожидает Его. Он незрим для всего мира, не последует за этим и Судия, хотя этого вполне можно ожидать. Дух Святой говорит лишь о тех, кто ожидает Господа. Им Он и явится. Они узрят Его, и это будет днем их спасения, так что это истинно для нас, а также относится и к верующим евреям в последний день.

Итак, здесь представлено состояние христиан, так и надежда века будущего, основанного Кровию и ходатайством нового завета. Одно является нынешним уделом верующего, а другое утверждается как обетование Израилю.

Как чудесна благодать, о которой мы сейчас рассуждаем! Существуют две вещи, которые предстают пред нами в Христе, - привлекательность благодати и благости Его для наших сердец и дело Его, приводящее души наши пред лицо Бога. Именно о последнем и рассуждает перед нами Дух. И значение Святой не только в благодати, порождающей благочестие, а в действительности самого дела. Что есть действительность? В чем плоды Его дела для нас? Предстать пред Богом в свете Его без завесы, совершенно очищенными пред Ним от греха, убеленными белее снега в свете, который один являет это. Чудесное положение для нас! Нам не надо ждать судного дня (который, вообще говоря, близок), ни искать способов приблизиться к Богу. Мы - пред лицом Его. Христос предстал на нас пред лицо Божие, более того, Он остался там вовеки; посему положение наше неизменно вовеки. Верно, что мы призваны ходить согласно положению нашему. Но это не затрагивает самого факта, что именно таково положение. А как мы сподобились его? И в каком состоянии? Когда наши грехи были полностью и совершенно уничтожены раз и навсегда, и с вопросом греха навеки покончено пред Богом, мы стали там, потому что Христос свершил дело, которое уничтожило грех, и не стало его пред очами бога. Так что налицо две вещи: свершенное дело и наше положение пред лицом Бога.

Мы чувствуем огромную разницу между этим и иудаизмом. Согласно последнему, Богослужение, как мы убедились, происходило пред завесой. Верующие не могли попасть в святилище Бога. Поэтому им приходилось все повторять сначала. Жертва умилостивления возобновлялась из года в год - постоянно повторявшееся свидетельство того, что грех еще оставался. Они получали на время личное прощение за конкретные проступки, но оно должно было постоянно обновляться.

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА - ИНДЕКС БИБЛИИ И ПОИСК