Далее вслед за этим мы видим, как Дух действует в сердце язычника (глава 7). Это сердце проявило больше веры, нежели любой из сынов Израилевых. Смиренный сердцем и испытывающий любовь к народу Божиему, как таковому, во имя Бога, чьим народом они и были и таким образом вознесенный в своей любви над их, по сути, бедственным положением, он может видеть во Христе Того, Кто преобладал надо всем, точно так же, как он сам - над его воинами и слугами. Он ничего не знал о Мессии, но он признал в Иисусе {Как мы видели, это как раз было предметом Святого Духа в нашем Евангелии} власть Бога. Это было не просто разумением; это было верою. В Израиле не было такой веры.

Далее Господь вершит Свои деяния посредством могущества, которому надлежало быть источником человеческого обновления. Он воскрешает мертвого. Это, несомненно, выходило за пределы законоустановлений. Он сострадал притесненности и страданию человека. Смерть была его тяжким бременем; Иисус избавляет его от этого, и это не только очищение прокаженного израильтянина, и не прощение и исцеление верующих среди Его народа. Он возвращает жизнь тому, кто потерял ее. Израиль, без сомнения, выиграет от этого, но власть, необходимая для исполнения такой работы, является той, что обновляет все, где бы ни было.

Изменение, о котором мы говорим и которое так ярко представляют нам эти два примера, вынесено при оценке связи между Христом и Иоанном Крестителем, которой посылает узнать из уст Господа кто есть Он. Иоанн слышал о Его чудесах и посылает своих учеников узнать, кто их творил. Естественно, Мессия, употребив Свою власть, мог бы вызволить его из темницы. Мессия Он? Или же Иоанну необходимо ждать другого?

Он обладал достаточной верой для того, чтобы положиться на ответ Того, Кто сотворял эти чудеса; но, замкнутый в темнице, его разум желал чего-либо более определенного. Это обстоятельство, привнесенное Богом, помогает объяснить соотносительность положений Иоанна и Иисуса. Господь здесь не получает свидетельства от Иоанна. Иоанну надлежало восприять Христа по свидетельству, которое Он дал о Себе; это подразумевало и принятие позиции, оскорблявшей тех, чьи суждения были в согласии с иудейскими и плотскими помыслами - позиции, требовавшей веры в божественное свидетельство, окружавшей себя теми, кого моральное обновление сделало способными оценить свидетельство по достоинству. В ответ на вопросы посланников Иоанна Господь творит чудеса, подтверждающие власть Бога в благодати и служении бедным; и заявляет, что благословен он, не оскорбившийся тем униженным положением, которое Он принял, дабы свершить это. Но Он дает свидетельство Иоанну, если никакого от него не получите. Он привлек внимание людей, и это имело смысл; он был более пророк - он подготовил путь Самому Господу. Тем не менее, если он подготовил путь, то сама по себе великая и полная перемена, которой надлежало произойти, совершена не была. Миссия Иоанна по самой своей сути, поставила его вне воздействия этой перемены. Он шел впереди нее с тем, чтоб объявить о Том, Кто свершит ее, Чье присутствие учредит власть ее на земле. Меньший в Царствие Божием был, таким образом, больше его.

Люди, принявшие смиренно слово, посланное Иоанном Крестителем, несли свидетельство в своем сердце о путях и премудростях Бога. Уверовавшие в себя отвергали советы Бога, явленные во Христе. По этому поводу Господь ясно говорит о том, каково их положение. Они точно так же отвергли предостережения и благодать Бога. Чада премудрости (те, в которых действовала мудрость Божия) признали ее и восславили ее на путях ее. Такова история принятия Иоанна и Иисуса. Разум человеческий осудил пути Божии. Праведная суровость Его свидетельства в отношении зла, в отношении положения Его народа, явила глазам человеков силу воздействия дьявола. Становление Его благодати, снисходящей к бедным грешникам и являющей себя там, где были они, было погружением в зло и созданием себе имени через посредство своих сообщников. Возгордившиеся и уверенные в своей праведности не могли подъять ни того, ни другого. Премудрость Божия могла быть признана теми, кто был ею наставляем, и только теми.

Далее в истории с грешной женщиной в доме фарисея показаны пути Господни в отношении самых несчастных грешников и действие их в противоположность духу фарисейства; и явлено прощение, не соотнесенное с воцарением Бога на земле ради Его народа (воцарением, с которым было связано исцеление израильтянина, несшего кару Божию), но прощение полное, сулящее мир душе, даруется самым жалким грешникам. Здесь не идет речь просто о пророке. Убежденность фарисея в своей праведности не дала ему постичь даже это. Здесь - любящая Бога душа, и любящая сильно, ибо Бог есть любовь - душа, постигшая это в отношении своих собственных грехов и через них, хотя еще и не познавшая прощения, созерцая Христа. Сие есть благодать. Нет ничего более трогательнее того, как Господь показывает наличие тех качеств, которые отныне делают эту женщину воистину прекрасной - качеств, порожденных познанием Его Личности чрез веру. В ней отыскалось божественное восприятие Личности Христа, постигнутой, разумеется, не через разум согласно учению, но восчувствованной в силе ее воздействия в ее сердце, в глубоком прочувствовании ее собственного греха, в смирении, любви к добру, преданности Ему, Который был милосерден. Все говорило о сердце, в котором царили чувства, соответствующие общению с Богом - чувства, нахлынувшие от Его присутствия, открылись в сердце, ибо Он сделал так, чтобы оно признало Его. Не будем подробно останавливаться на этом; но необходимо отметить то, что являет собою огромную моральную ценность, когда предпосылается настолько истинное всепрощение, что проявление благодати со стороны Бога пробуждает (при проникновении в сердце) чувства, ей подобающие, и которые ничто больше возбудить не может; и эти чувства неразрывно связаны с этой благодатью; и с ощущением греховности, которое она дает. Она дает глубокое осознание греха, но она неразрывно связано с прочувствованием милости Божией; и эти два чувства в своем росте дополняют друг друга. Новое, верховная благодать, одна она может породить эти чувства, которые отвечают природе Самого Бога, чей истинный образ оценило сердце, и с Кем оно пребывает в общении; соделается же это при осуждении греха, который заслуживает этого пред Лицом такого Бога.

Можно проследить, как это связано с познанием Самого Христа, являющегося проявлением этого образа; подлинного источника возродившегося от благодати чувства этого разбитого сердца, а также как вслед за этим приходит познание ее прощения {Для пояснения выражения "Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много", не следует смешивать благодать, открывшуюся в Личности Иисуса, и прощение, объявленное тем, кого постигла благодать; Господь властен сделать это прощение познанным. Он являет его бедной женщине. Но это было то, что она узрела во Христе самом, Который, чрез благодать, согрел ее сердце и вызвал ту любовь, коя у нее была к Нему - она увидела то, чем был Он для грешников, подобных ей. Она думает лишь о Нем: Он настолько завладел ее сердцем, что вытеснил все прочее. Прослышав, что Он идет в дом этого возгордившегося человека, думая о том, что Иисус находится здесь. Его присутствие давало ответы на все вопросы или даже предупреждало их. Он видел, кем Он был для грешника, что самые жалкие и падшие могли почерпнуть от Него жизненных сил; она чувствует свою греховность таким образом, как эта совершенная благодать, открывшая сердце и завоевывающая доверие, заставляет ее чувствовать, а она возлюбила иного. Благодать во Христе возымела свое действо. Она любила по причине его любви. Вот почему Господь говорит: "Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила иного". Если Бог являет себя в этот мир с такой любовью, то Ему надлежит устранить в сердце любые другие помыслы. И так, сама того не сознавая, она бедная женщина была единственной, кто поступал надлежащим образом в тех обстоятельствах; ибо она воздала должное всезначимости Того, Кто был там. Какое значение мог иметь Симон и его дом пред ликом Бога-Спасителя? Иисус явился причиной забвения всего остального. Давайте помнить об этом.

Началом человеческого падения была потеря доступа к Богу в результате внушения сатаной-совратителем мысли о том, что Бог утаил то, что могло бы сделать человека подобным Богу. Лишенный доступа к Богу, человек ищет, полагаясь на собственную волю, как осчастливить себя: в итоге - вожделение, порок и грехопадение. Христос есть Бог в беспредельной любви, возвращающей дерзновение сердца человеческого к Богу. Очищение от вины и способность жить для Бога - это другое, что обретается чрез Христа по мере того, как прощение занимает здесь свое место. Но бедная женщина чрез благодать почувствовала, что есть одно сердце, которому он могла довериться, если больше некому; но это было сердце Божие.

Бог есть свет и Бог есть любовь. Вот два основные именования Бога, и в каждом подлинном случае трансформирования встречаются и то и другое. Они встречаются на кресте; грех полностью выведен на свет, но на свет, чрез который полностью известна любовь. Посему в сердце свет открывает грех, то есть Бог содеет как свет, но свет пребывает там чрез совершенную любовь. Бог в совершенной любви являет, что есть грех. И в этом мире таковым светом был Христос. Открывая Себя, Он должен быть и тем, и другим; таким образом, Христос был любовь в мире, но и свет ее. Так же и в сердце. Любовь чрез благодать дает дерзновение, и, таким образом, свету радостью открывается путь, и в дерзновении, в любви, в созерцании себя в свете сердце отыскало сердце Бога: так и было с бедной женщиной. Вот где всегда и вот только где встречается сердце человеческое с Богом. У фарисея не было ни света ни любви. Тьма кромешная, ни любви, ни света не было здесь. В его доме был Бог, явленный во плоти, и он ничего не увидел, - лишь решил, что Тот не был пророком. Замечательно понаблюдать эти три сердца. Человеческое как таковое, покоящееся на неистинной человеческой праведности, сердце Бога и сердце грешницы, полностью обретшее сердце Бога, равно как и Бог, встретивший ее сердце. Кто явился чадом премудрости? Ибо еще есть толкование к этому выражению. И, заметьте, что хотя Христос ничего об этом не говорил, но, покорный пренебрежению, Он, тем не менее, не пребыл безразличен к пренебрегшему, не встретившему его с общепринятой учтивостью. Для Симона Он был бедный проповедник, о Чьих притязаниях он мог судить, и конечно же - не пророк; для бедной женщины же - Бог в любви, заставляющий стучать ее сердце в такт Его сердцу в отношении ее греховности и в отношении ее самой, ибо на любовь уповали. Отметьте только, что это привержение Христу есть там, где находим свет: здесь дано плодоносное откровение Евангелия; для Марии Магдалины, как наивысшая привилегия святых}.

Именно благодать - именно Сам Иисус - Его Личность - влечет эту женщину и оказывает моральное действие. Она уходит с миром, поняв величие благодати в прощении, произнесенным Им. И само прощение возымело свою силу в ее разуме, в котором Иисус был всем для нее. Когда Он простил, она была умиротворена. Безотчетно для нее самой Бог открыл ее сердце; это не было самоуспокоением, как не было это и суждением, которое прочие могли составить о перемене, произошедшей в ней. Благодать так возобладала над ее сердцем -благодать, персонифицированная Христом - Бог так явился ей, что Его одобрение в благодати, Его прощение принесли с этим и все прочее. Если Он был покоен, то и она тоже. Воздав должное Христу, она возымела все. Благодать благословляет радостью, и душа, воздавшая должное Христу, умиротворена благословением, ею даруемым. Как поразительна непоколебимость, с которой благодать утверждает себя без боязни выдержать суждения человека, ею пренебрегающего! Без колебаний она приемлет сторону бедной грешницы, которой она коснулась. Суд человека лишь подтверждает, что он не знает и не воздает должное Богу в самом совершенном проявлении Его естества. Для человека, при всем его разумении, это всего лишь нищий проповедник, обманывающий самого себя, с тем чтобы сойти за пророка и недостойный ковша воды для омовения его ног. Для уверовавшей же сие есть безупречная и божественная любовь, сие есть совершенное успокоение, если она обладает верой во Христа. Ее плоды еще не предстали пред человеком; они пред Богом, если воздано должное Христу. И воздающий Ему должное не думает ни о себе, ни о плодах своих (кроме, как о плохих), но о Том, Кто был свидетельством благодати его сердцу в то время, когда он был не более, чем грешник. Это новое - благодать, даже ее плоды в их совершенстве: сердце Бога явилось в благодати, а сердце человека - грешника - отвечает на это чрез благодать, оценив, скорее, будучи оцененным совершенным явлением этой благодати во Христе.

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА - ИНДЕКС БИБЛИИ И ПОИСК