Эта глава содержит в себе изложение важнейших истин, доступных изучению возрожденной души. Учение об искуплении звучит в ней с необыкновенной силой и замечательной полнотой. Мы должны, одним словом, считать 16-ю главу книги Левит одною из драгоценнейших и важнейших частей всей богодухновенной Книги, если вообще допустимо сравнение там, где все божественно.

В историческом отношении эта глава повествует нам о постановлениях великого дня очищения, которыми устанавливалось и поддерживалось общение Израиля с Иеговой и которыми изглаживались и искупались все грехи, ошибки и немощи народа, вследствие чего Господь Бог мог обитать среди него. Кровь, проливавшаяся в этот торжественный день, служила основанием престола Иеговы среди общества собрания. Во имя этой крови святой Бог мог пребывать среди народа, несмотря на все его слабости "Десятый день седьмого месяца" был единственным в своем роде днем для Израиля. Во всем году не было дня, подобного ему. Жертвы, приносившиеся в этот день, были основанием путей благодати, милости, великодушия и долготерпения Божия.

В этой части Божия повествования мы узнаем, кроме того, что "путь во святилище не был еще открыт". Бог скрывался за завесою, и человек должен был стоять вдали. "И говорил Господь Моисею по смерти двух сынов Аароновых, когда они, приступив (с чуждым огнем) пред лицо Господне, умерли. И сказал Господь Моисею: скажи Аарону, брату твоему, чтобы он не во всякое время входил во святилище за завесу пред крышку, что на ковчеге, дабы ему не умереть; ибо над крышкою Я буду являться в облаке" (ст. 1-2).

Не был еще открыт путь, по которому человек мог бы в любое время входить в присутствие Божие; также не существовало среди длинного ряда постановлений Моисея и какого-либо средства, делавшего возможным постоянное пребывание человека пред лицом Божиим. Бог находился в глубине святилища, далеко от человека; и человеку позволялось оставаться только вне этого места, вдали от Бога; "кровь козлов и тельцов" не могла создать постоянной близости. Для этого требовалась превосходнейшая жертва и драгоценнейшая кровь. "Закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год постоянно приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих с ними. Иначе перестали бы приносить их, потому что приносящие жертву, бывши очищены однажды, не имели бы уже никакого сознания грехов. Но жертвами каждогодне напоминается о грехах, ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи" (Евр.10,1-4). Ни священное левитское служение, ни ветхозаветные жертвы не могли сделать человека совершенным. Неудовлетворительность последних была очевидна, несовершенство первого не подлежало сомнению; и то и другое оказывалось недостаточным. Несовершенный человек не мог сделаться совершенным священнослужителем, а несовершенное служение не могло сделать человека совершенным. Аарон не был подготовлен и не стоял на достаточно высоком духовном уровне, чтобы занять место за завесою святилища; приносившиеся же им жертвы не могли разорвать завесу.

Здесь мы закончим обзор исторического смысла нашей главы. Теперь рассмотрим ее прообразное значение. "Вот, с чем должен входить Аарон во святилище: с тельцом в жертву за грех и с овном во всесожжение" (ст. 3). Здесь пред нами снова являются два великих прообраза искупительного подвига Христа, вполне достаточные для соблюдения Божественной славы и восполнения существенных нужд человека. В описании всего богослужения, связанного с этим единственным в своем роде и торжественным днем, не упоминаются ни хлебное жертвоприношение, ни мирная жертва. Здесь нет изображения земной жизни Господа, со всей присущим ей совершенством; отсутствует и изображение общения души с Богом во имя совершенного Им искупления. Эта глава, одним словом, вся посвящается искуплению, которое представляется с двух сторон: прежде всего искуплению, удовлетворяющему все требования Бога, Его естество, Его характер, Его престол; а затем и искуплению, полностью покрывающему как вину человека, так и его нужды. Необходимо иметь в виду эти два факта, чтобы составить себе ясное представление об истине, изображенной в этой главе, и об учении о великом дне очищения. "Вот, с чем должен Аарон входить во святилище", ему надлежит входить туда с жертвою, во всех отношениях охранявшею славу Божию как по отношению к предначертаниям Его искупительной любви к Церкви, Израилю и всякой твари, так и по отношению ко всем правам Его нравственного воздействия на мир; вторая же жертва полностью отвечала жалкому и виноватому положению грешника пред Богом. Две эти стороны искупления постоянно предстают пред нашими глазами при изучении нами этой драгоценной главы. Нельзя достаточно высоко оценить их значение. "Священный льняной хитон должен надевать он, нижнее платье льняное да будет на теле его, и льняным поясом пусть опоясывается, и льняной кидар надевает: это священные одежды. И пусть омывает он тело свое водою, и надевает их" (ст. 4).

Аарон, омывший чистою водою свое тело и одетый в белые льняные одежды, представляет нам замечательный и трогательный прообраз Христа, идущего на совершение искупительного подвига. Вся Его Личность, весь Его характер дышат чистотой и непорочностью. "За них Я посвящаю Себя, чтобы и они были освящены истиною" (Иоан.17,19). Особенно дорого для нас быть призванными созерцать, так сказать, Личность нашего божественного Первосвященника во всей Ее святости. Дух Святой с особенным благоволением являет Христа Его народу, и с какой бы стороны мы в Него ни вглядывались, мы всюду видим в Нем Того же Иисуса, - совершенного, чистого, славного, ни с кем несравнимого; Он "лучше десяти тысяч других... весь Он любезность" (Песн.5,10-16). Ему не приходилось что-либо предварительно сделать или что-либо надеть на Себя, чтобы оказаться без пятна и порока. Он не имел нужды ни в воде, ни в тонком виссоне. По Своей сути Он был действительно Святым Божиим. Что Аарон делал, и что он носил на себе - его омовение и облачение - являются лишь слабыми тенями того, что есть Христос по Своей сути. Закон был лишь "тенью", а не сутью "будущих благ". Мы, благодарение Богу, имеем не только тень, но вечную и Божественную действительность - Самого Христа.

"И от общества сынов Израилевых пусть возьмет двух козлов в жертву за грех и одного овна во всесожжение. И принесет Аарон тельца в жертву за грех за себя, и очистит себя и дом свой" (ст. 5-6). Аарон и его дом представляют собою Церковь не как "тело", а как священнический дом. Это не Церковь, которую нам изображает апостол в Посланиях к ефесянам и колоссянам, а скорее Церковь, рисуемая нам в известном изречении 1 Петр. 2,5: "И сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу, Иисусом Христом." Также и в Евр.3,6 говорится: "А Христос - как Сын в доме Его; дом же Его - мы, если только дерзновение и упование, которым хвалимся, твердо сохраним до конца." Нам следует иметь в виду, что в Ветхом Завете не существует никакого откровения относительно тайны Церкви. В нем существуют лишь образы, само же откровение отсутствует. Эта удивительная тайна о евреях и язычниках, образующих "одно тело", одного "нового человека", соединенного с прославленным на небе Христом, не могла быть открыта, пока Христос не занял Своего места на небесах. Апостол Павел был служителем домостроительства этой тайны, о чем нам и свидетельствует Ефес.3,1-12, - слова, требующие особенно серьезного внимания со стороны читателя - христианина.

"И возьмет двух козлов, и поставит их пред лицом Господним у входа скинии собрания; и бросит Аарон об обоих козлах жребии: один жребий - для Господа, а другой жребий - для отпущения. И приведет Аарон козла, на который вышел жребий для Господа, и принесет его в жертву за грех, а козла, на которого вышел жребий для отпущения, поставит живого пред Господом, чтобы совершить над ним очищение и отослать его в пустыню для отпущения" (ст. 7-10). В двух этих козлах мы имеем прообраз двух уже указанных нами выше сторон искупления.

"Жребий Господа" выпадал на одного из них, а другому выходил жребий народа. В первом случае речь не шла о личностях и грехах, нуждавшихся в прощении; не было также речи и о заветах благости Божией по отношению к избранным. Все это вопросы - даже излишне много распространяться об этом - бесконечно великой важности, но они вовсе не затрагиваются в случае "козла, которому выходил жребий Господа". Этот последний представляет смерть Христа как факт, содействовавший особому прославлению Божию по отношению к вопросу о грехе вообще. Эта великая истина особенно наглядно выражается в знаменательном изречении: "Жребий для Господа". Бог имеет Свою собственную часть в смерти Христа - часть, совершенно отличную от других и отдельную, часть, которая сохранила бы свою силу даже и в том случае, если бы не было ни одного спасенного грешника. Чтобы понять все значение этой мысли, следует вспомнить, как был обесславлен Господь в этом мире. Его Истина находилась в поругании; Его авторитет был отвергнут; Его величие было не понято: Его закон -нарушен; Его права попраны; имя Его было обесчещено; Его характер был представлен в превратном виде.

Смерть Христова восстановила все. Она полностью прославила Бога именно в том месте, где было нанесено оскорбление Ему. Она совершенно восстановила Его величие, истину, святость, характер Бога. Она дала Божественное удовлетворение всем требованиям престола Божия. Она искупила грех. Она создала Божественное целебное средство, изгладившее вред, нанесенный грехом во всей Вселенной. Она полагает основание, на котором Бог может действовать относительно всякого по благости, милосердию и любви. Она поручается за то, что князь мира сего обречен на вечное изгнание и погибель. Она составляет незыблемую основу нравственного владычества Бога в мире. Благодаря совершенному на кресте делу Бог может действовать согласно величию Своего всемогущества. Он может дать развиться всей несравненной славе Своего характера и всем пленительным свойствам Своего Божеского естества. По Своему неумолимому правосудию Он должен был бы обречь человечество на гибель в озере огненном с дьяволом и его ангелами. Но что сталось бы в таком случае с Его любовью, Его благодатью, Его милосердием, Его долготерпением, Его состраданием, Его снисходительностью, Его истинной благостью?

Если же, с другой стороны, было дано действовать всем этим драгоценным свойствам Божиим, не будь искупления, как были бы соблюдены правосудие, истина, величие, святость, права Божий? В чем проявилась бы вся полнота Божьей нравственной славы? Каким путем "милость и истина" могли бы "встретиться", а "правда и мир" - "облобызаться?" Как могла "истина возникнуть из земли", или "правда - проникнуть с небес?" (Пс.84,12). Все это было бы невозможно. Ничто, кроме искупления, совершенного кровью Господа нашего Иисуса Христа, не могло полностью прославить Бога; но оно-то и прославило Его. В искуплении отразилась вся слава Божественного характера, как она никогда не могла проявиться среди пышного великолепия невинного творения. Ввиду этого и в память этой жертвы Бог долго терпит мир - в течение почти шести тысяч лет. Благодаря этой жертве самым нечестивым злодеям еще дано "жить, двигаться и существовать" (Деян.17,28). Они спокойно едят, пьют и спят. Каждым куском пищи, который подносит к своему рту последний богоотступник, он обязан жертве, которой он не знал, но над которою нечестиво глумится. Солнце и дожди, оплодотворяющие поля атеиста (не верующего в существование Бога человека) даруются ему во имя жертвы Христовой. Да, даже дыханием, при посредстве которого неверующий или безбожник хулят Слово Божие или отрицают существование Бога, даже самим этим дыханием они обязаны, сами того не подозревая, жертве Господней. Не существуй эта драгоценная жертва, и вместо того, чтобы кощунствовать на земле, они очутились бы в муках ада.

Да не подумает читатель, что я имею здесь в виду прощение грехов или спасение отдельных душ. Это совершенно другой вопрос, связанный, как это известно каждой верующей душе, с исповеданием имени Иисуса и твердой верой в Его воскресение из мертвых силою Божией (Рим.10,9). Это вполне очевидно и совершенно понятно; но это нимало не касается вопроса искупления, которым мы в настоящее время занимаемся и который так удивительно метко выражен прообразом "козла, на которого выходил жребий для Господа". Бог прощает грешника и принимает его; но это нечто совершенно отдельное от долготерпения, оказываемого Богом этому человеку и от временных благословений, которые Он изливает на человека. И то, и другое совершается во имя креста, но здесь проявляются и применяются к делу две совершенно разных стороны крестного подвига.

Это различие влечет за собою весьма важные последствия. Поэтому никак не следует терять этого из виду; иначе исчезает вся ясность учения об искуплении. Но это еще не все. Ясное понимание путей Божиих в управлении мирами в прошлом, в настоящем и в будущем, всегда будет находиться в зависимости от этого исполненного значения факта. Он же явится и ключом, отверзающим смысл великого множества изречений Священного Писания, совершенно без этого непонятных для некоторых христиан. Приведу в пример два или три из подобного рода изречений.

"Вот Агнец Божий, который берет на Себя грех мира" (Иоан.1,29). Тесно связано с этим изречением и другое подобное этому, слово 1Иоан.2,2., говорящее о Господе Иисусе Христе как об "умилостивлении за грехи всего мира." [Здесь не идет речь о "грехах всего мира", как это неверно передают неточные слова перевода Здесь просто выражена следующая мысль в первой части стиха Христос изображается умилостивлением за грехи Своего народа, во второй же говорится не о грехах и не о личностях, а о грехе и о мире вообще Весь стих представляет нам Христа, изображенного прообразом двух козлов, другими словами, Христа, подъявшего грехи Своего народа, и Христа, полностью прославившего Бога в вопросе греха вообще и нашедшего способ оказать милосердие по отношению ко всему миру и принести полное избавление и благословение всему Божию творению.] В обоих этих изречениях говорится, что Господь Иисус полностью прославил Бога в вопросе победы над грехом и миром в самом широком применении этих слов. Здесь Христос осуществляет прообраз "козла, которому вышел жребий для Господа". Это дает нам особенно ясное представление о совершенном Христом искуплении, столь мало понятном и часто находящемся в таком пренебрежении. Когда при рассмотрении этих или подобных им мест Слова Божия возникает в связи в ними вопрос об отдельных личностях и о прощении грехов, разум вскоре теряется в неразрешимых, по-видимому, догадках.

То же можно сказать и о всех изречениях, выражающих благость Божию ко всему миру вообще. Все они основаны на особом свойстве искупления, рассматриваемом нами в данную минуту: "Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари" (Марк. 16,15). "Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него" (Иоан.3,16-17). "Итак прежде всего прошу совершать молитвы, прощения; моления, благодарения за всех человеков, за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте, ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины. Ибо един Бог, един и Посредник между Богом и человеками, Человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех: таково было в свое время свидетельство" (1Тим.2,1-6). "Ибо явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков." (Тит.2,11). "Но видим, что за претерпение смерти увенчан славою и честью Иисус, Который немного был унижен пред Ангелами, дабы Ему, по благодати Божией, вкусить смерть за всех" [По точному смыслу подлинника "за все".] (Евр.2,9). "Не медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то меддением: но долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб; но чтобы все пришли к покаянию" (2 Петр. 3,9).

Не следует стараться изменить необыкновенно ясный смысл вышеприведенных изречений. Они представляют собою очевидное и несомненное свидетельство о наличии благодати Божией для всякого человека, нимало не намекая ни на ответственность человека пред Богом, с одной стороны, ни о вечных предначертаниях Божиих, с другой стороны. Слово Божие возвещает обе эти истины с одинаковой полнотою, одинаковой достоверностью и ясностью Человек ответствен; Богу принадлежит вся власть. Все, признающие авторитет Писания, думают именно так. Но, однако, несказанно важно в то же время признать всю безграничность Божией благодати и значения креста Христова. Это прославляет Бога и лишает человека всякого оправдания. Люди выставляют напоказ Божий приказания и неспособность человека веровать без влияния на него Духа Божия. Все эти доводы только доказывают, как мало люди нуждаются в Боге; потому что, если б они почувствовали нужду в Нем, они узнали бы, что Он очень близок к ищущим Его. Благодать Божия и искупление Христово безмерно всеобъемлющи. "Все" - "всякий" - "весь", вот выражения, употребляемые Самим Богом, и я спрашиваю себя, кто же в таком случае Им исключается? Если Бог посылает человеку весть о спасении, несомненно, Он предназначает это спасение ему; не преступно ли поэтому поступает всякий, отвергающий Божию благодать и делающий Бога лживым, а затем ищущий извинения своему поступку в указании на таинственные пути Божий? Такому человеку следовало бы лучше сразу сказать: "Дело в том, что я не верю Слову Божию, не нуждаюсь ни в благодати, ни в спасении Господа." Это было бы, по крайней мере, откровенно и понятно; но нечестие способно свою ненависть к Богу и Его правде облекать в мантию ложного богословия, видящего только одну сторону истины Это заставляет нас сознаться, что сатана никогда не проявляет такой дьявольской хитрости, чем когда он появляется пред нами с Библией в руках.

Если действительно вечными предопределениями и предначертаниями Божиими люди удержаны от принятия Евангелия, которое должно возвещаться им, на каком же основании они подвергнутся "вечной погибели" за то, что не покорились благовествованию этого Евангелия (2Фес.1,6-10)? Во всех пределах мрачного местопребывания погибших грешников найдется ли хотя бы одна душа, которая будет иметь право объяснить Божиими предначертаниями свое пребывание в этом месте? О, нет; Бог жертвою Христовою усмотрел не только спасение душ, верующих Его свидетельству, но и действие Его благодати на людей, отвергающих Евангелие, так что у них не будет никакого оправдания. Человек "подвергается вечной погибели" не потому, что он не может, но единственно потому, что он не хочет верить. Нет более роковой ошибки, чем желание человека ссылаться на Божий предначертания, в то же время добровольно, сознательно и заведомо отвергая дар Божьей благодати; это является тем большей опасностью, потому что такое положение вещей поддерживается догматами одностороннего вероучения. Божия благодать равно доступна каждому; и если мы задаем себе вопрос: Как это может быть? мы немедленно находим на него ответ: "Жребий для Господа" пал на истинную Жертву, дабы Бог был всецело прославлен в вопросе о грехе в самом широком смысле этого слова; дабы иметь возможность поступать по благодати со всяким и дабы было "Евангелие возвещено всей твари". Эта благодать и это благовествование должны покоиться на прочном основании, и это основание заключается в искуплении; если б человек даже и отказывался от него, Бог прославляется уже явным существованием благодати и предлагаемого каждому спасения, благодаря основанию, на котором покоится и то и другое. Он уже прославлен и будет прославлен в вечности. "Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! но на сей час Я и пришел; Отче! прославь имя Твое. Тогда пришел с неба глас: и прославил и еще прославлю... Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон; и когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе" (Иоан.12,27-32).

До сих пор занимались только вопросом о судьбе "козла, которому вышел жребий для Господа"; поверхностный читатель может подумать, что стихи, непосредственно следующие за этим, относятся к козлу отпущения, являющему собою вторую сторону смерти Христовой в применении ее к грехам народа. Но нет; прежде, чем дойти до рассмотрения этой второй стороны жертвы Христовой, мы находим полное подтверждение только что представленной нам чудной истины в факте, что кровью закалавшегося козла, а также и тельца, совершалось кропление пред престолом Иеговы, что должно было обозначать, что жертвенная кровь удовлетворяла все требования престола Божия, что все права Божий получали полное удовлетворение посредством жертвы.

"И приведет Аарон тельца в жертву за грех за себя, и очистит себя и дом свой; и заколет тельца в жертву за грех за себя. И возьмет горящих угольев полную кадильницу с жертвенника, который пред лицом Господним, и благовонного мелко истолченного курения полные горсти, и внесет за завесу; и положит курение на огонь пред лицом Господним, и облако курения покроет крышку, которая над ковчегом откровения, дабы ему не умереть" (ст. 11-13). Здесь мы имеем необыкновенно ясный и замечательный прообраз. Искупительная кровь вносится за завесу, в Святое Святых, и там ею совершается кропление пред престолом Бога Израилева. Облако присутствия Божия пребывало там; и, чтобы Аарон мог непосредственно пред собою увидеть славу Божию и не умереть, "облако курения" возносится от жертвенника и покрывает "крышку, которая над ковчегом откровения", которая "семь раз" окроплялась кровью каждой из приносимых жертв. "Благовонное мелко истолченное курение" представляет собою благоухание Личности Христа, благовонное курение принесенной Им драгоценной жертвы.

"И возьмет крови тельца, и покропит перстом своим на крышку спереди и пред крышкою, семь раз покропит кровью с перста своего. И заколет козла в жертву за грех за народ, и внесет кровь его за завесу, и сделает с кровью его то же, что делал с кровью тельца, и покропит ею на крышку и пред крышкою" (ст. 14-15). "Семь" представляет собою число совершенства, и кропление жертвенною кровью семь раз обозначает факт, что куда бы кровь Христова ни применялась - к предметам ли, к какому-либо месту, или к отдельным личностям - она везде в очах Божиих имела цену невыразимого совершенства. Кровь, поручающаяся за спасение Церкви - "дома" истинного Аарона; кровь, обеспечивающая спасение "общества" Израилева; кровь, возвещающая окончательное восстановление творения Божия и излияние на него Господних благословений, - эта кровь приносилась Господу; ею совершалось кропление, и Господь принимал ее согласно являемым ею совершенству, благоуханию и значению Самого Христа. Могуществом этой крови Бог может привести в исполнение все вечные предначертания Своей благодати. Он может спасти Церковь и, вопреки всей силе греха и сатаны, может вознести ее на недосягаемую высоту славы; Он силен собрать рассеянные колена Израилевы, силен соединить "Иуду и Ефрема" (т.е. Иуд. и Изр. Царства); Он может исполнить все обетования, данные Им Аврааму, Исааку и Иакову. Он может спасти и благословить несметное число язычников. Он может восстановить обширную Вселенную, изливая на нее Свои благословения. Он может навек залить ее лучами Своей славы. Он может на глазах ангелов, людей и бесов явить Свою славу, личную и вечную, славу Своего характера, славу Своей сущности, славу Своих дел, славу Своего Промысла. Все это Он может и желает совершить; но единственный пьедестал, на котором вечно будет покоиться это великое здание славы -это кровь, пролитая на кресте, это драгоценная кровь, твердящая, дорогой читатель-христианин, о мире, мире Божественном и вечном, в твоей душе и твоей совести в присутствии бесконечно Святого. Кровью, семикратному кроплению которой подвергалась совесть верующего, совершалось и "седмикратное кропление" пред престолом Божиим. Чем ближе мы подходим к Богу, тем очевиднее для нас становятся значение и цена крови Иисуса Христа. Бросаем ли мы свой взгляд на медный жертвенник - мы видим в нем прообраз искупительной крови; смотрим ли на медный умывальник - и он говорит нам о той же крови; смотрим ли на золотой жертвенник - и там все та же кровь; видим ли пред собою завесу храма -и она твердит нам о том же; но нигде мы не встречаем более могущественного свидетельства о силе крови как внутри завесы, пред престолом Иеговы, в непосредственном присутствии Божественной славы.

"И очистит святилище от нечистот сынов Израилевых и от преступлений их, во всех грехах их. Так должен поступить он и с скиниею собрания, находящеюся у них, среди нечистот их" (ст. 16). Мы всюду встречаем ту же истину. Необходимо ревниво охранять права святилища. Дворы Иеговы, равно как и Его престол, должны являть значение жертвенной крови. Божественные способы применения искупления должны были очищать скинию собрания от окружавших ее нечистот. Иегова всюду заботится о соблюдении Своей славы. Священники и их служение, место служения Богу и все, содержавшееся в нем, своим существованием были обязаны крови. Только могущество искупительной крови делало возможным пребывание Святого Израилева среди стана. Это только позволяло Ему жить и действовать среди грешного народа; это только давало Ему возможность управлять им.

"Ни один человек не должен быть в скинии собрания, когда входит он для очищения святилища, до самого выхода его" (ст. 17). Аарон должен был принести жертву за грехи - как за свои собственные грехи, так и за грехи народа. Только во имя крови он мог входить во святилище. В 17-м стихе мы видим прообраз совершенного Христом искупления в его применении к Церкви и к обществу Израилеву. Кровь Иисуса в настоящее время вводит Церковь во святилище (Евр.10,19-20). Что же касается израильтян, покрывало еще лежит на их сердцах (2Кор.3,15). Они еще остаются вдали от Бога, хотя крестный подвиг обладает полной властью даровать им прощение и восстановить их, лишь только они обратятся к Господу. Весь нынешний период времени есть, собственно говоря, день искупления для них. Истинный Аарон со Своею собственной кровью восшел на небеса, как Ходатай за нас пред лицом Божиим. Вскоре Он вернется назад, дабы ввести Израиль в наследие, приобретенное для него искуплением Христовым. До наступления же этого времени дом Божий, т.е. все верующие души пребывают в единении со Христом, приблизились к Богу кровью Иисуса и с верою ожидают того часа, когда они будут введены во святилище.

"И выйдет он к жертвеннику, который пред лицом Господним, и очистит его, и возьмет крови тельца и крови козла, и возложит на роги жертвенника со всех сторон, и покропит на него кровью с перста своего семь раз, и очистит его, и освятит его от нечистот сынов Израилевых" (ст. 18-19). Таким образом, кропление кровью совершалось всюду, начиная с престола Божия за завесою, и кончая жертвенником, стоящим во дворе скинии собрания.

"Итак образы небесного должны были очищаться сими, самое же небесное - лучшими сих жертвами. Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лицо Божие, и не для того, чтобы многократно приносить Себя, как первосвященник входит во святилище ежегодно с чужою кровью; иначе надлежало бы Ему многократно страдать от начала мира; Он же однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею. И как человекам положено однажды умереть, а потом суд, так и Христос, однажды принесши Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение" (Евр.9,23-28).

Лишь одним путем можно войти во святилище, и это путь, окропленный искупительной кровью. Напрасно человек будет стараться попасть туда каким-либо иным способом. Люди могут пытаться проложить себе туда дорогу своими делами, молитвою, раздачей денег; могут пытаться войти туда и путем исполнения своих формальных обязанностей; могут надеяться проникнуть туда частью исполнением внешних форм благочестия, а частью - посредством Христа; но все эти усилия останутся тщетными. Бог говорит об одном пути, и только об этом пути: этот путь открылся чрез разодранную завесу плоти Спасителя. По этому пути прошли миллионы спасенных всех веков. Патриархи, пророки, апостолы, мученики, святые всех времен, от Авеля и до наших дней, следовали по этому благословенному пути, и он дал им свободный и верный доступ в святилище Божие. Единственная жертва, принесенная на кресте, дает всему полное Божественное удовлетворение. Больше этого Бог не требует, но и не довольствуется меньшим. Что-либо прибавлять к ней -значит наносить бесславие тому, на чем покоится благоволение Божие; да, наносить бесславие тому, что служило Его бесконечному прославлению. Что-либо отнимать от нее - значит отрицать виновность и падение человека, оскорблять правосудие и величие вечной Троицы.

"И совершив очищение святилища, скинии собрания и жертвенника, приведет он живого козла. И возложит Аарон обе руки свои на голову живого козла, и исповедает над ним все беззакония сынов Израилевых, и все преступления их, и все грехи их, и возложит их на голову козла, и отошлет с нарочным человеком в пустыню. И понесет козел на себе все беззакония их в землю непроходимую, и пустит он козла в пустыню" (ст. 20-22).

Здесь мы встречаемся со второй великой мыслью, связанной со смертью Христа, а именно с полным и окончательным прощением грехов, даруемых Его народу. Если смерть Христова служит основанием славы Божией, она является основанием и полного прощения грехов всем, доверяющимся ей. Это второе значение искупления - благодарение Богу - вопрос второстепенной важности, хотя наше жалкое сердце и склонно видеть в нем самую возвышенную черту крестного подвига, усматривая в нем прежде всего и единственную силу, освобождающую нас от бремени всех наших грехов. Это заблуждение. Слава Божия стоит на первом плане, наше спасение - на втором. Первой самой ревностной заботой сердца Христова было соблюдение славы Божией. Этой заботой с начала до конца Его жизни горело Его сердце; с испытанной верностью, неуклонно шел Он прямо к этой цели.

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА - ИНДЕКС БИБЛИИ И ПОИСК