С главы 17 по главу 20 эта тема излагается со всеми относящимися к ней обстоятельствами. Во-первых, авторитет Аарона утверждается знамениями, порожденными властью Бога, его жезлом, положенным вместе с другими в скинии собрания перед Богом, источником всяческой власти. Сила жизни и благословения обнаруживается с быстротой, которая свидетельствует о присутствии Бога. Почки, цвет и миндаль появляются на сухом дереве: народ должно вести священство, живое и одерживающее победы над смертью силой Божией {Это благодать. Праведный суд мог истребить, но не провести через пустыню, - только благодать способна на это}, власть Бога передана в его руки.

Люди во плоти, которые всегда сбиваются с пути, когда-то осмелевшие перед величием Божиим, теперь пугаются Его присутствия, когда проявляется Его благодать, и говорят, что они не могут приближаться к Нему. Это дает повод для более углубленного рассмотрения положения священства вообще.

В главе 18 ясно определено как положение священства, так и положение левитов. Только священники приближаются к святилищу, только они способны на эту близость с Богом. Но вследствие их положения, в результате этой близости, бывают грехи, беззакония, которые они призваны нести на себе и которые, возможно, незаметны у тех, кто вне. То, что не подобает присутствию и святилищу Бога, не подобает и Его священникам. Они носят на себе беззаконие святилища. Если народ не подчинялся закону, он, несомненно, наказывался, но то, что оскверняло святилище, падало на Аарона и его сыновей. Какова же мера святости, даруемая чадам Божиим, которые одни являются истинными священниками? Служение левитов и сами левиты давались священникам в дар. Священство также было безвозмездным даром Аарону и его сыновьям. Благодаря миропомазанию святое давалось им в пищу, что было особой привилегией священников. То же самое верно и для нас.

Все драгоценное в приношении Христа, - в Его жизни и Его смерти, в этом хлебе, сошедшем с неба, созерцаемом в Его преданной и добродетельной жизни здесь на земле, и в Его смерти для нас, - все это есть пища наших душ, в этом общении с Богом, при котором мы сами оберегаем себя в нашем священстве. Только священники ели святое, и они ели его в святом месте. Только при ощущении присутствия Бога и при действенности елея, который никогда не возлагается на плоть, мы действительно можем понять, что драгоценно в деле Христа.

Стих 10 показывает нам нечто очень замечательное, ибо здесь сказано, что они должны были есть от приношений на святейшем месте в святая святых. Эти термины не вызывают затруднений. Когда-то я думал, что это, возможно, означает нечто из самого святого, но если это не так, тогда это означает святая святых и относится лишь к прототипу. Иными словами, это имеет место лишь в присутствии и перед престолом Самого Бога в Его высшей власти, где мы действительно можем насладиться этой драгоценной пищей. Исторически священников не было там, но в данном случае предполагается, что они были там, в святилище Бога.

Было то, что принадлежало священнической семье, но что не ели как святыню из стиха 10; это относилось к возношениям сынов Израиля, и дочери ели их, как и сыны; все чистые в священническом доме могли участвовать в этом. Таким образом, среди радостей детей Божиих есть такие, которые принадлежат им как образующим одну семью. Мы наслаждаемся благословениями, которые даруются нам, и всем, что приносится человеком Богу. Это радость для души. Все, что Дух Христов делает во славу Бога даже в Его членах, а еще более то, что Он делает в Самом Христе, есть пища для души домочадцев дома Божия, укрепляющая их. Разве наши души не наслаждаются этими начатками, лучшим из винограда и хлеба, первыми плодами этого прекрасного урожая Божиего, плода Его семени на земле Его избрания? Да, думая о них, мы наслаждаемся ими. Но жертвы за грех, жертвы повинности, хлебные приношения, - все то, чем мы участвуем в глубочайшем деянии Христа, можно есть только в качестве и в духе священника.

Нам необходимо постичь - согласно действенности этого дела Христа - тот дух, в котором Он являет Себя после принесения Своей жертвы, движимый Своей совершенной любовью пред лицом Всевышнего; мы должны разделить чувства любви и преданности, сознавая святость Бога - одним словом, мы должны постичь чувства, с которыми Христос, как священник, предстает перед Богом, чтобы связать любовью и действенностью Своего приношения святость Бога с благословением того, кто согрешил, чтобы понять то, что так драгоценно у Христа в этом деле, и чтобы принять участие в этом (ибо это так) в благодати. Действительно, это имеет место только в святая святых, пред лицом Бога, когда Христос предстает перед нами.

Наконец и семейные радости дома Божия и это святое участие духом в деле Христа - все то, о чем мы только что говорили, принадлежит священству. Сами левиты должны были признать во всем том, что Бог давал им, как пришельцам на обетованную землю, права и авторитет священников.

Итак, если мы проведем различие между тем и другим, то все христиане - священники: служителями в их качестве служителей были только левиты. Их служба состоит в служении священной радости и в служении святых с Богом (здесь не ставится вопроса о служении по отношению к миру, потому что данное домостроение не поддерживало этого и потому это не рассматривается здесь). Наше же служение будет вознаграждено на небесах: наше место, как священников, будет подле Бога, исполненное радостью в Нем.

Очевидно, что участвовать духом (потому что нельзя участвовать в этом в реальности) в жертве Христа за грех, поедая ее, как священник, - это нечто чрезвычайно святое, это привилегия, которой пользуются в святая святых: все здесь особая святость.

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА - ИНДЕКС БИБЛИИ И ПОИСК