Новой Женевской Библии
(1) Агура, сына Иакеева. О личности этого человека ничего не известно, однако многие исследователи полагают, что он был чужеземцем (см. ком. к 22,17 - 24,22).
изречения. Существует вероятность того, что это древнееврейское слово обозначает топоним "Масса" (см. 31,1), следовательно, Агур и Лемуил - измаильтяне из Массы, которая находилась в Аравии (Быт.25,14).
Ифиилу... Укалу. Данные слова могут быть или именами тех людей, к которым обращается Агур, или имеют значение: "Я устал, о Боже; я устал, о Боже, и ослабел" (согласно масоретскому тексту).
2.3 Данное утверждение, более свойственное книгам Иова и Екклезиаста, не только свидетельствует о кротости и смирении, но и обнаруживает тайну бытия и промысла Божиих. Автор остро чувствует ограниченность человеческих знаний и мудрости. Понимание того, что за пределами нашего знания располагается область тайны, является наиболее существенным из всего того, что дает книга Притчей. Ибо это напоминает о том, что Бог является не объектом познания, а Творцом всего сущего. Возможно, в тоне этого стиха чувствуется ирония человека над самим собой, однако ст. 4 поясняет ее смысл.
4 Вопросы Агура свидетельствуют о том, что эмпирическим познанием невозможно постичь Бога.
5.6 Представленное в данных стихах богословское понимание слова Божиего предполагает, что Агур, обратившись в веру Израиля, мыслит в категориях закона и пророческих писаний. В ст. 5 цитируется Пс.17,31, а в ст. 6 имеется аналогия с Втор.4,2. Оба стиха показывают, что знание Бога исходит из Его откровения и приобретается верой (1,7 и ком.).
