Новой Женевской Библии
(7) восстало все родство на рабу твою. Умная женщина из Фекои в своей вымышленной истории затрагивает не только тему кровной мести (ст. 11; см. 3,27; Чис.35,16-25; Втор.19,11-13; Нав. 20,3), но и проблему продолжения семейной линии, обращая внимание на то, что вместе с жизнью наследника угрозе подвергается судьба всего рода. Она дает понять Давиду, что если ее сын-братоубийца будет наказан смертью, то после нее и ее мужа не останется ни имени, ни потомков. Таким образом, фекоитянка искусно подводит Давида к неизбежному выбору: либо месть за погибшего Амнона и гибель еще одного наследника, либо прощение и признание Авессалома своим преемником (о другом сыне Давида, Далуие, не известно ничего, кроме сказанного о нем в 3,3).